По настоянию своих будущих невесты и тещи Мартин на следующее утро заехал на Аппер-Брук-стрит, усадил Аманду в коляску и покатил к парку.
Видя, как горят ее глаза, как сияет ее лицо, он подумал, что, возможно, жертва была не напрасной. Аманда заверила его, что ему придется выдержать эту пытку всего один раз, и вчера он сделал вывод, что этот странный ритуал понятен лишь женской половине высшего света.
Чем дальше они углублялись в парк, тем больше доказательств правильности своего вывода он находил. Проезжая мимо них в своих колясках, великосветские матроны и хозяйки салонов лучезарно улыбались им и грациозно кланялись, в ответ Аманда тоже улыбалась и кланялась. Сам же он ограничивался бесстрастным кивком в адрес самых влиятельных дам и тех, кто считался друзьями его родителей, и все свое внимание уделял породистым лошадям: при огромном количестве экипажей в аллеях требовалось немалое мастерство, чтобы миновать возникающие на пути препятствия.
Они остановились поболтать с вдовствующей герцогиней Сент-Ивз, потом обменялись веселыми замечаниями с Эмили Купер. Когда экипажей стало поменьше, Мартин пустил лошадей быстрым шагом и уже начал поздравлять себя с окончанием мучительной процедуры, но Аманда дернула его за рукав и, указав на очередь из разворачивающихся экипажей, сказала:
– А теперь возвращаемся.
Мартин не поверил своим ушам и посмотрел на нее – она не шутила. Что-то буркнув себе под нос, он подчи-нился. Ведь он согласился играть этот спектакль до тех пор, пока она и ее родственницы – напористые и своевольные дамы – не объявят, что процесс его реабилитации в свете закончен. Тогда Мартин решил, что благоразумнее не упоминать о своем намерении большую часть года проводить в Хадерсейдже. И сейчас, по мере того как они пробирались по заполненной экипажами аллее, жизнь в родовом поместье казалась ему все более привлекательной.
Неожиданно Аманда схватила его за руку, да с такой силой, что ее ногти впились в его ладонь.
– Смотри! – указала она куда-то зонтиком.
Мартин посмотрел в ту сторону и увидел двух прогуливающихся молодых барышень и мужчину, следовавшего за ними в нескольких шагах.
– Эдвард, Эмили и Энн.
– Это же Эдвард! – сдавленно проговорила Аманда. Изумленный Мартин повернулся к ней. Она побледнела, в расширившихся глазах читался ужас. – Никогда раньше не замечала… на расстоянии он действительно выглядит точно, как ты.
Мартин хотел было презрительно хмыкнуть, но сдержался.
– Не увлекайся, все пятеро в нашем списке на расстоянии похожи на меня. – Он снова посмотрел на Эдварда, но почти сразу же должен был отвести взгляд, так как нужно было следить за оживленным движением на аллее. – И не так уж он похож.
– Я знаю, в том-то и дело. Он ниже ростом, уже в плечах, и волосы у него не такие блестящие. Да и черты лица какие-то размытые. Я тоже думала, что это маловероятно… – Она опять оглянулась. – Но сейчас… на расстоянии все детали исчезают, а общий облик остается. – Мартин покосился на нее и увидел то самое упрямое выражение на ее лице, которое так хорошо знал. – Если это Эдвард…
– Аманда…
– Нет. – Она подняла руку. – Я не утверждаю, я просто допускаю, что это мог быть он. Как он узнал о том, что ты или я собираемся на север?.. – Она вдруг замолчала, и Мартин опять посмотрел на нее, не понимая, в чем дело. – Амелия! Надо поскорее найти ее! – Она стала оглядываться по сторонам, бормоча: – Что-то я ее не видела… и с мамой ее не было, значит, она гуляет. Но с Эмили и Энн ее нет, а Реджи не появлялся… вон она! Езжай туда! Быстро!
Мартин чудом протиснулся между древним ландо, в котором восседала ярко разодетая старуха с тявкающим мопсом, и кабриолетом с хихикающими девицами.
Аманда даже подпрыгивала от нетерпения. Наконец Амелия, гулявшая в компании лорда Кенторпа, увидела, как она ей машет, и пошла им навстречу.
Поцеловав сестру и улыбнувшись Мартину, Амелия представила своего спутника. Пока мужчины приветствовали друг друга, девушки успели обменяться многозначительными взглядами, в результате чего лорда Кенторпа в довольно милой форме прогнали прочь.
