Многие в зале вспомнили о прежней своей беспросветной жизни, и над рядами пронесся дружный вздох, наполненный тоской, а вслед за ним — и пропитанный отчаяньем выдох. Раздались всхлипывания и женский плач.
— И вот мы оказались в «ИNФЕRNО», — Леонтовича обвел коллег торжествующим взглядом. — И сразу наша жизнь изменилась к лучшему. Мы узнали счастье совместного труда плечом к плечу с такими же порядочными и умными людьми, как мы. Мы впервые ощутили себя нужным обществу членом. Мы стали уважаемыми и преуспевающими гражданами. Нас любят в семье. Доктора восторгаются нашим здоровьем. В ресторанах нам предлагают лучшие места. Когда мы идем по улице, на нас с завистью смотрят сотни людей, сирых и убогих, которым Господь не даровал счастье работать в нашей корпорации. Это так?
— Так! — ответил зал.
— Вы получили от «ИNФЕRNО» все, что хотели? — спросил Леонтович.
— Все! — ответил зал.
— А теперь конкуренты хотят это все отнять у вас. Они хотят забрать ваши деньги, квартиры, жен и детей, ваших собак и кошек, хомяков и канареек. Они будут издеваться над самым святым: ссать у вас в лифтах и выставлять в интернете фотожабы с вашими физиономиями. Ну не подонки ли они после этого?!
— Подонки! — взорвался зал. — Еще какие подонки! Вешать таких надо на Останкинской башне! На колбасный фарш пустить уродов!
— И что?! — крикнул Леонтович. — Неужели мы такие слизняки, что дадим этим козлам выбросить на помойку наше процветание, здоровье, уверенность в завтрашнем дне и уважение окружающих?
— Нет! — дружно выдохнул зал.
И Леонтович понял — публика у него в кармане.
Но на всякий случай Леонтович говорил еще час. Не просто озвучивал мысли, а еще и махал руками, изображал сумоиста, удавленника и поднимающегося по эвкалипту мишку-коалу, взвивался в двойном тулупе и бился головой об пол.
Наконец Леонтович стал уставать и перешел к завершающей части выступления. Слегка охрипшим от воплей голосом он сказал:
— Слава «ИNФЕRNО»!
— Героям слава! — откликнулся беснующийся зал. — Смерть врагам!
— Мы лучше умрем от трудового энтузиазма на рабочем месте, чем позволим врагу топтать святые для каждого из нас коридоры корпорации! — изрек Леонтович. — Вставайте на смертный бой, коллеги! Пусть подлые конкуренты несутся на нас всей толпой! Но им не напугать нас!
3
Раздухарившись, Леонтович сорвал с себя галстук и, размахивая им, начал танцевать гопак, распевая гимн «ИNФЕRNО»:
— Однажды в студеную зимнюю пору
Иван Адыгеич «ИNФЕRNО» создал.
На труд и на подвиг во имя народа
Он нас отовсюду созвал.
«Созванный отовсюду» люд вскочил на ноги и дружно с воодушевлением подтянул припев:
— Бо-о-же, «ИNФЕRNО» храни! Сильный и славный,
Мудрость коллег сохранивший вполне
Вла-а-а-ствуй на рынках, коллектив популярный!
Властвуй на рынках на славу стране!
Леонтович, поаплодировал публике и продолжил пение:
— Смотри, поднимается медленно в гору
«ИNФЕRNО», тянущая нас на Олимп.
«ИNФЕRNО» — надежда родного народа.
Ее он на-ве-е-е-ки бла-го-сло-вил!
И снова народ дружно откликнулся припевом на куплет Леонтовича:
— Бо-о-же, «ИNФЕRNО» храни! Сильный и славный,
Мудрость коллег сохранивший вполне
Вла-а-а-ствуй на рынках, коллектив популярный!
Властвуй на рынках на славу стране!
Чувствуя, что эмоциональная волна достигла предельной высоты, Леонтович заорал:
— Победа будет за нами! Ибо мы лидеры мирового масштаба, а не какая-то там лузерная гопота из сетевого маркетинга! Мы не пидиры — мы лидеры!
— Мы не пидиры! Мы лидеры! — подхватил зал. — Мы лидеры! Мы не пидиры!
4
Публика сорвались со своих мест и шумливой ватагой двинулась к сцене. Подбежав к ней, люди воздели к Леонтовичу руки, и продолжили скандировать:
— Мы лидеры! Мы не пидиры! Мы лидеры! Мы не пидиры!
И лишь один визгливый голос выделялся из общей массы:
— Порвем всех, как Тузик грелку! — вопила Старикова. — Под шконку загоним! Опустим ниже плинтуса!
Разгоряченный танцем и проповедью Леонтович бросил в зрительный зал галстук и немедля рыбкой сиганул вслед за ним.
Сотрудники поймали Леонтовича и стали качать его на руках, ликуя от… пока что еще непонятно чего.
