Я прошлась по комнате в раздумьях и сомненьях.
«Может, зря Хорькофф переживал, и дело бы так и так замяли? — задала я себе вопрос. — И еще это странное предупреждение тестя Хорькоффа насчет лекарств, странные картины какого-то колдуна — художника-дудочника, крысы — любители музыки… А что, если применить Оккаммовскую бритву и отсечь лишнее, оставив простую, но объясняющую все гипотезу? И как она будет тогда звучать? А просто: «Тьма наступает!» Такая вот алармистская загогулина».
Я подняла голову вверх и замерла, словно пленный пиндос перед ножом игиловского горлореза.
«А тогда все встает на свое место! — торжественно произнес мой внутренний голос. — Идет слияние нашего мира с миром Тьмы. Следовательно, нынешнее засилье зомби — не случайный побочный продукт эволюции человеческой фармакологии, а закономерный результат целенаправленной деятельности группы людей, решившихся на видовую революцию. Если слегка осовременить «Протоколы сионских мудрецов», то как раз и выйдет следующее…»
Тут меня потом прошибло от такого предположения, а внутренний голос — трус и шкурник — испуганно замолк.
«Продолжай анализ дальше! — приказала я ему, — чего остановился-то?»
«Ну его на фиг, такие стремные мысли в башке держать! — огрызнулся на меня внутренний голос. — А если среди слуг Тьмы — до хренищи телепатов? Да они тебе враз голову оторвут за то, что ты в ней всякую разоблачающую их байду хранишь. Лучше забудь про все, смывайся, пока есть баблосы за кордон. И там живи в свое удовольствие под именем Мари дель Луиза Понте Карбо ван бен Рабинович. Пока агенты преисподней проверят на вшивость всех Рабиновичей, успеешь состариться».
«Ты на кого пасть разевашь, тля!? — рявкнула я на внутренний голос. — Запомни, мазута пляжная, русские своих не бросают! Ты хочешь, чтобы я, поджав обосранный от страха хвост, удрала с Родины, оставив на растерзание упырям миллионы своих братьев и сестер!?».
Внутренний голос устыдился и, пробурчав нечто неразборчивое, замолк.
2
Как матрос героической канонерки, идущей в свой последний бой на армаду вражеских дредноутов — я помылась и переоделась в чистое.
Правда, не в форменку и дореволюционную бескозырку с надписью «ВарягЪ», а во все такое мягкое и розовое. Ибо умирать я не собиралась, а собиралась спасать мир, даже если при этом придется его испепелить.
Но спасать мир без какой-либо стратегии было бы не просто бессмысленно, а даже смешно. И я принялась усиленно думать над тем, на что именно мне придется потратить ближайшие семьдесят лет и как не дать маху при таком глобальном планировании.
В минуту трагического раздрая в душе и урагана сомнений, захлестывающего океаном чувств извилины моего мозга, сильно покоцанного училками в школе (надеюсь, они сдохли, заразы), я обращаюсь к лучшим друзьям русской девушки.
А лучшие друзья русской девушки в отличие от всех других девушек мира вовсе не брильянты и презервативы, а… книги! Только они могут совершенно бескорыстно дать ей полезный совет, безвозмездно утешить и развлечь без покушения на кошелек и затаскивания в койку.
Я подошла к книжному шкафу и ласково погладила корешки стоящих там фолиантов.
— Ну чо, братва, я снова с вами! — заявила я авторам сих многостраничных опусов (естественно, все они были про зомби) и открыла первый подвернувшийся под руку томик.
3
Это был роман Вацика Живоглота «Франкенштейн таллинских трущоб». Я открыла оный и стала читать:
«Свои жуткие эксперименты Корявый начал в те времена, когда нацики пришли к власти на Правобережной Украине и начали гнобить там схидняков, жидов и комуняк.
Открытие точной формулы шняги, поднимающей на ноги жмуриков, далось Корявому нелегко. На зеках Конотопского концлагеря целых два года ежедневно проводились изуверские опыты, от одного воспоминания про которые у меня сразу начинаются нервный тик и понос.
Но начать масштабное производство зомби нам не удалось. Появились ушлые ребята из ЦРУ и захотели отобрать у нас наши секреты.
И тогда мы с Корявым, захватив с собой опытные образцы и документацию переехали во Таллин. Этот полный мистики готический городишка словно был создан для того, чтобы наладить там производство зомби для любящих экстрим богатеев на поток.
