– Вы и так уже утомились, – добавил Брэнд, глядя на леди Фейвершем. – Даже не пытайтесь это отрицать. Посмотри на себя, бабушка. По-моему, ты очень устала.
– Верно, у нас сегодня был тяжелый день, – в задумчивости пробормотала леди Стокфорд. Она взглянула на подруг: – Что ж, идемте к себе. Похоже, нам и впрямь пора готовиться ко сну. Я бы с удовольствием пропустила стаканчик шерри и чего-нибудь съела. А они сами в состоянии задать горничной несколько вопросов. – Она снова обвела подруг многозначительным взглядом.
Леди Инид нахмурилась, но тут же расплылась в улыбке:
– Да, конечно. Должна признаться, что у меня уже разболелась рука. Пожалуй, будет лучше, если я прилягу.
Леди Фейвершем поджала губы и кивнула:
– Как вам угодно, леди. Полагаю, мы можем воспользоваться случаем и обсудить последние события.
Брэнд подошел к бабушке и взял ее под руку. Предложив другую руку леди Стокфорд, сказал:
– В таком случае идемте. Мы с Шарлоттой проводим вас наверх.
Вскоре Шарлотта и Брэнд предстали перед Нэн. Горничная встретила их, распахнув глаза от удивления. В камине тихо потрескивал огонь, еще больше усиливая в комнате атмосферу напряженности. В темные окна барабанил дождь.
– Я не должна была ходить по этому этажу, миледи. Прошу меня простить. – Хотя Нэн вскинула подбородок, ее голос предательски дрожал, и она бросала в сторону Брэнда тревожные взгляды. – Поверьте, милорд, я там ничего не испортила.
– Что ты там делала, если не собиралась встречаться с Лейном? – допытывался Брэнд.
– Я... я просто гуляла. Я поступила нехорошо. Это больше никогда не повторится. Я запомню урок на всю жизнь.
– Уверен, что есть еще какая-то причина, о которой ты умалчиваешь, – проговорил Брэнд ледяным тоном. – Ты ведь залазила в мой стол, верно?
Шарлотта понимала, что Брэнд только хотел проверить Нэн, и все же не могла не обратить внимание, что девушка до смерти испугалась. Ее глаза стали еще больше, а плечи ссутулились, словно она приготовилась к удару.
– Н-нет...
Горничная явно что-то скрывала. Шарлотта это чувствовала. Господи, неужели Нэн каким-то образом замешана в эту загадочную историю? Может, она защищает Урию Лейна? Или кого-то другого из бывших членов Лиги Люцифера.
Шарлотта взяла девушку за руки:
– Нэн, ты должна быть честной со мной. Абсолютно честной. Это вопрос жизни и смерти.
– И пожалуйста, выкладывай побыстрее! – прорычал Брэнд. – Если ты имеешь хоть какое-то отношение к этим банкнотам, то висеть тебе на ближайшей виселице. Тебя спасет лишь одно: ты должна выдать имя своего сообщника.
– Я не брала никакие банкноты! – выкрикнула Нэн. – И к золоту не прикасалась.
Шарлотта заметила, что девушку бьет озноб. Она бросила на Брэнда укоряющий взгляд:
– Тише. Разве ты не видишь, что она и так боится?
Он гневно сверкнул глазами, но промолчал. Шарлотта легонько сжала пальцы горничной:
– Хорошо, я тебе верю. Но ты должна рассказать мне правду. Зачем ты заходила сегодня в библиотеку?
Глаза Нэн наполнились слезами.
– Ох, миледи, вы плохо обо мне подумаете.
– Возможно. Но разве я тебе уже не помогала? В какую бы беду ты ни попала, я снова возьму тебя под свою защиту. Обещаю.
Подбородок Нэн задрожал, и по румяным щекам покатились слезы. Она прошептала:
– Это Дик, миледи. Он приказал мне сделать это.
– Дик? – переспросил Брэнд. – Черт подери, кто он такой?
– Ее возлюбленный, – пояснила Шарлотта. – Но он же сейчас в Йорке, не так ли, Нэн?
– Он приехал в Лондон вслед за нами, миледи. Он сказал мне... Он велел... – Горничная громко всхлипнула.
– Он велел тебе обворовать его милость, – проговорила Шарлотта. О как же ей хотелось добраться до этого негодяя! Многие месяцы пытался он заставить девушку вернуться к прежней жизни уличной воровки. И все же она испытывала к Дику что-то похожее на благодарность – ведь именно он помог Нэн скрыться с места преступления в ту страшную ночь, когда она убила отца.
Девушка снова всхлипнула:
– Дик сказал... он сказал, что его милость не заметит пропажи нескольких золотых монеток. Но... я не смогла это сделать. Я держала руку на ящике, но я его не открывала. Клянусь. Тогда и появился мистер Лейн. – Нэн вцепилась в локоть Шарлотты. – Вы должны мне поверить. Я ничего не взяла. Я не смогла.
