— Ага, — кивнул Воронцов. — Впервые на арене. Укротитель с группой плохо дрессированных нарушителей трудовой дисциплины. Смертельный номер: развод на работы в день прихода в родной порт. Не приходилось видеть?
— Приходилось. Незабываемое зрелище. Дамы падают в обморок…
— Вот то-то. В общем, давай рассказывай.
И Левашов сел и за полчаса рассказал все. Про своего школьного друга Андрея Новикова и его давнюю подружку Иру, которая внезапно оказалась шпионкой из другой Вселенной (!). О том, как еще один их знакомый, Алексей Берестин, художник, ходил по Иркиному поручению в шестьдесят шестой год и что с ним там случилось. О том, как Олег с Андреем его спасали, а еще потом появились два жлоба типа межзвездных гестаповцев, чтобы забрать Ирину с собой, и пришлось спасать и ее тоже. («Ну какая из нее инопланетянка, ты б посмотрел, нормальная девчонка, десять лет ее знаю, а вот те мордовороты — это да!») Про хитрый, придуманный Новиковым план и про установку совмещения пространства — времени, которую он сам, Левашов, изобрел и собрал и с помощью которой чужаков выбросили на неведомую планету, найденную наобум, будто радиостанцию при вращении вариометра приемника. «Вся эта кутерьма началась прошлой осенью, а закончилась сегодня вечером. Сделали дело, хотели отпраздновать победу, да и не получилось. Устали все насмерть. Так, посидели часик, как на поминках, и разошлись…» (Прим. автора — Левашовым коротко пересказано содержание первой книги романа).
Во время рассказа у Левашова вдруг прорезался аппетит, и он даже с некоторой жадностью навалился на гостинцы, отчего не все его слова звучали внятно.
Воронцов выслушал его спокойно, с непроницаемым выражением, только время от времени уголки его рта подергивались, то ли от сдерживаемой улыбки, то ли, напротив, от нервности. В основном слова Олега совпадали с тем, что говорил Антон, но было и кое-что новенькое.
Замолчав, Олег с нетерпением ждал, что же на все это скажет его трезвомыслящий друг.
А тот словно и не усмотрел во всем рассказанном ничего удивительного.
— Ну, пожалуй, действовали вы довольно грамотно. Молодцы, можно сказать. Однако и дураки в то же время. Твой Новиков, видать, остроумный парень. Интересно будет с ним познакомиться, время у меня есть, так что — к вашим услугам…
Левашов рад был это слышать, но одновременно испытал нечто похожее на разочарование: слишком нейтрально отнесся к их приключению Воронцов. Будто ему рассказали о вполне рядовой, пусть и рискованной, проделке скучающих лоботрясов по типу курсантского прошлого.
Зато ему показалась забавной ситуация, которая неизбежно возникнет, когда в их компании окажутся сразу два лидера, Новиков и Воронцов. Левашов об этом и сказал.
— Есть рыцари без страха, но с упреком, — многозначительно изрек Воронцов. — А вообще все это ерунда. Я в вашей компании человек новый, почти посторонний, куда мне в лидеры? На службе надоело. Заведомо готов подчиняться. Разве если советом помочь или там грубой силой… — И улыбнулся простодушно, закинув руки за голову, вытянув длинные ноги на середину кухни, пуская дым в потолок, и кто угодно, кроме Олега, свободно поверил бы в его простодушие и искренность. Да нет, не кто угодно, а лишь тот, кто не сходил с Воронцовым Дмитрием Сергеевичем хотя бы в один рейс за пределы Маркизовой лужи. — Оставим, Олег, эту тему. Чего загадывать? Сначала хоть до утра дожить надо. А тебе, кстати, и спать пора. Ты в зеркало давно смотрел?
— А что? — удивился Левашов.
— Нет, просто к слову. Не смотри, не надо. Потому как вид у тебя сейчас… Вторую ночь не спишь? Ну и хватит. Еще бокал данного нектара — и в койку. Черт знает что, то бабы мужику спать не дают, то пришельцы…
— Какие бабы? — не понял Олег, чувствуя, что глаза у него и вправду закрываются сами собой.
— Откуда я знаю? Обыкновенные… А что, нет баб? — вдруг встревожился Воронцов. — Тогда плохо. Для организма вредно. Будем лечить… — И вид у него действительно стал озабоченный, как у судового доктора, обнаружившего на горизонте кандидата в пациенты. Только глаза оставались хитро-веселыми.
