Он нахмурился:
— Что-то случилось?
Рия теребила салфетку, опустив глаза.
— На самом деле я ничего о тебе не знаю, — выпалила она. — Ты изменился. Я не знаю, какие фильмы ты любишь, какую музыку слушаешь, какой твой любимый десерт. Я даже не знаю, какой у тебя любимый цвет!
— Если бы ты осталась подольше, у нас было бы время поговорить, — сухо ответил Дхрув. Заметив, как она вздрогнула, он наклонился, обхватил ладонями ее руку и спросил более мягким тоном: — Что тебя беспокоит?
— Последние дни были замечательными, — безрадостно произнесла она. — Но ты живешь в Сингапуре, а я не планирую уезжать из Индии, поэтому у нас с тобой мало общего. Вероятно, нам следует расстаться до того, как мы привяжемся друг к другу.
«Потому что я не хочу снова страдать, — подумала Рия. — Я не желаю слышать от тебя, что у нас был отличный секс, но ты меня не любишь. Не хочу до конца жизни надеяться, что когда-нибудь ты поверишь в любовь».
Дхрув на несколько секунд отвернулся от Рии. Он не задумывался о будущем, а просто наслаждался приятными моментами.
— Слушай, я не понимаю, куда ты клонишь, — сказал он наконец, — но нам не нужно усложнять наши отношения.
Он нежно погладил ее руку и почувствовал, как Рия вздрогнула.
— Нам хорошо вместе. Зачем расставаться? Теперь я буду часто приезжать в Мумбаи. Мы воспользуемся временем, чтобы лучше узнать друг друга, а потом решим, что делать дальше.
Рия кивнула. Не следовало говорить на такие темы в ресторане. И в любом случае Дхрув, кажется, не понял, что она пыталась ему донести. Она должна самостоятельно разобраться со своими чувствами и выяснить, как долго ей удастся быть рядом с Дхрувом, не подвергаясь угрозе потерять голову от любви.
Несколько секунд она смотрела в свою тарелку, потом резко произнесла:
— Я ненавижу грибы. — Она резко отодвинула грибы к краю тарелки.
Дхрув рассмеялся:
— Мы продолжаем познавать друг друга. Какие еще продукты тебе не нравятся?
— Еще я ненавижу желтые овощи, — бросила она, нахмурившись.
Она вела себя абсурдно, по-ребячески, но понимала, что Дхрув будет снисходительно ее выслушивать. Кроме того, она не была настроена на серьезный разговор.
— Особенно тыкву. На самом деле я ненавижу все желтое. Подсолнухи, канареек, горчицу, людей с желтухой.
— Я запомню, что желтый цвет у тебя нелюбимый, — серьезно произнес Дхрув. — А какой любимый цвет?
— Красный.
— Ах да. Красный у тебя даже автомобиль.
— Да, был, — рассеянно ответила Рия.
Дхрув тут же насторожился.
— Что с ним случилось? — спросил он. — Я слышал, как сегодня утром ты говорила кому-то по телефону, что машина не у дома. Ты попала в аварию?
Рия вспыхнула:
— Нет! Я ее продала, понял? Слушай, я гоняю на машине, но…
Дхрув проигнорировал ее возмущение:
— Зачем? На чем ты будешь ездить на работу?
— Не твое дело, почему я ее продала! — парировала Рия. — На работу я буду ездить на такси. Это такие маленькие черные штучки с четырьмя колесами и желтыми крышами. Ты слышал о них?
Дхрув нахмурился:
— Я думал, тебе очень нравилась твоя машина, Рия.
Его голос звучал так нежно, что Рия едва не расплакалась.
— Мне нужны деньги, — ответила она тихо, и Дхрув с трудом разобрал ее слова.
— Я же предлагал тебе помощь, — произнес он, растягивая слова. — Причина в твоих родителях, да? И в древней развалюхе, в которой они живут. Рия, не имеет смысла вкладывать деньги в ремонт. Лучше сломать этот дом и построить новый или продать землю и купить дом и участок поменьше.
Помимо страстного вожделения, которое охватывало Дхрува всякий раз, когда он смотрел на Рию, он все отчетливее осознавал желание о ней заботиться. Она была независимой и немного вспыльчивой и ни за что на свете не обратилась бы за помощью. Однако сейчас ей не удалось бы справиться с ситуацией в одиночку. Болезнь отца, разрушенный дом родителей, затопленная квартира, продажа машины, босс-тиран. Дхрув знал только об этих проблемах, но чувствовал, что Рия скрывает от него еще много чего.
— Дело не в доме. — Рия заговорила сквозь зубы, с каменным выражением лица. — Моя сестра позаботится о жилье. Я влезла в долги, и мне было трудно выплачивать кредит на автомобиль.
