— Привет, это Джонатан? Я та женщина, которой вы написали. Одна из тех, кто не может найти мужчину обычным способом. Я не занимаюсь подобными, довольно странными вещами. Это не в моей привычке. Но мне приходится много ездить, поэтому у меня нет времени заводить новые знакомства. Помни те журналы с загнутыми страницами, полными ужасных «правдивых» историй? Обычно их можно найти на столе в комнате ожидания у врачей. Ну так вот, эти статьи пишу я. Беру интервью у людей с доверчивыми глазами, которые кормят меня сэндвичами с говяжьим языком и разными историями. Приходится много летать: Шеффилд, Вокинг, Волтон-на-Нейзе. Так что, как видите, я занятая, преуспевающая и очень-очень счастливая женщина. Может быть, вам захочется встретиться со мной?
Он ответил и назвал номер своего телефона так, как будто был завален по уши работой.
— Привет, Джонатан? Это Нина, по объявлению: «Нина, одинокая душа. Нина, доведенная до отчаяния». — Язык не слушался, выделывал странные экстравагантные движения, наполняя рот слюной, словно мое тело обладало свойством отжиматься самопроизвольно.
— Рад слышать вас. Представляю, сколько писем вы получили. Я даже не надеялся на звонок.
— Раньше я никогда этого не делала, — выпалила я.
— Я тоже. Тогда почему…
Мне пришлось сказать, что часто приходится разъезжать и иметь дело в основном с женщинами. Это соответствовало истине. Затем добавила, кривя душой, что хотела расширить свой круг знакомых.
— Тон вашего объявления довольно доброжелательный.
Ну вот, так и знала, предложила себя, как щенка. Осталось весело похвастать, что у меня домашняя выучка и что я редко оставляю без внимания оказавшихся в затруднительном положении незнакомцев. Но я одернула себя, решив, что сейчас не самый лучший момент, чтобы шутить с незнакомым человеком. Вместо этого я сказала:
— Двадцати слов недостаточно, чтобы продать себя. Вас, наверное, волнуют мои физические достоинства: рост, цвет волос, приятная ли у меня внешность… — Я пожалела о том, что сказала. Теперь он спросит, как я выгляжу. (Ответ готов: пять футов и один дюйм, видимо, оттого, что во время беременности моя мать постоянно курила сигареты «Ламберт и Батлер». Мутные глаза с нечетко выраженными красивыми крапинками янтарного цвета. Достаточно? Уточнять размеры бюста, талии, бедер, наверное, преждевременно?)
Он добродушно рассмеялся.
— Я бы не стал говорить об этом, как о желании продать себя. Хотя сказано здорово. Я бы охотно встретился с вами, Нина. Может быть, зайдете, вместе пообедаем.
Я не могла промолвить ни слова, словно мне заклеили рот блестящей клейкой лентой, засунули в шкафчик под раковиной между чистящими средствами марки «Брилло» и жидкостью «Тойалет Дак» для чистки туалета.
— Я бы предпочла пойти куда-нибудь в кафе, если вас устроит.
— Отлично, выбор за вами. Я почти никуда не хожу.
Я представила себе этакого нормального человека, сидящего дома с закрытыми шторами.
— Знаете «Джино» на Олд Комптон-стрит? (Когда-то этот ресторанчик был заурядным итальянским кафе, сменившим за один год нескольких владельцев. Там до сих пор столы накрыты моющимися лунно-звездными скатертями, а из бетонного фонтана уныло течет вода.)
Он сказал, что знает, хотя я могла бы поспорить, что это не так.
— Как мы узнаем друг друга?
— У вас есть моя фотография.
— О’кей, я подхожу к вам, и мы узнаем друг друга.
— С нетерпением жду этого.
Найти его не составило труда. Кроме официанта, который расставлял розовые гвоздики в вазы, и Джонатана, в зале никого не было. Я заранее продумала нашу встречу. Уверенно вхожу, на лице радостная улыбка, никаких поцелуев во избежание неловкого столкновения головами и нанесения черепно-мозговых травм.
Увидев меня, он встал, приятно улыбаясь, как будто встретил двоюродную сестру. Улыбка та же, что и на фотографии. Она словно говорила: «Все отлично. Во мне нет ничего необычного или нервирующего. У меня отсутствуют странные любовные привязанности, и я не собираюсь хватать ваши руки под скатертью».
Не успела я снять куртку, как появился официант с поджаренными овощами на шампурах, которые он принес по собственной инициативе. Пока мы ели, официант от безделья занимал себя бессмысленной работой: расставлял баночки с солью и перцем на свободные столики и протирал мокрой тряпкой спинки красных металлических стульев. Он нервно озирался, как будто с минуты на минуту должен ворваться судебный исполнитель, чтобы конфисковать заляпанную жиром кофеварку. Время от времени его взгляд загорался надеждой, когда кто-то из прохожих останавливался, чтобы почитать ламинированное меню, выставленное в окне, на котором витиеватыми зелеными буквами написано: «Траттория Джино». В зале за столиком только одна пара, похожая на двоюродных брата и сестру. Они с детства поддерживают близкие отношения, любят друг друга и изредка встречаются в этом ресторанчике. Они приходят сюда в понедельник — в этот день цены не такие высокие.
