— Значит, они поняли, что обезвредить не удалось, и поэтому тебя ищут?
— Наблюдатели точно ищут, только хрен они меня найдут. А их хозяева не факт, что будут поспешно действовать в обход наблюдателей. Я месяц бродил по городу в маскировке, держал паузу и ждал подвоха. Потом начал действовать.
— Так почему ты пришел ко мне? — спросил Мельников. — Чтобы триста лет развития физики подарить, или что-то еще задумал?
Иван помолчал несколько секунд, сосредотачиваясь. Пора раскрыть карты.
— Есть у меня один план, — понизил он голос, хотя необходимости не было. — Я не просто так все эти годы разбирался с физикой работы имплантов. Мне хотелось адаптировать все это для применения в наших земных условиях. Но тут есть одна большая проблема, которая сводила на нет все мои хотелки. Если мы сейчас попробуем построить такую установку, то не сможем скрыть факт ее существования. Технология будет несовершенна, поэтому идеальной балансировки капсулы не получится, и энергия будет утекать. Это все равно, что маяк включить — будет видно издалека.
— И как «эти» отреагируют?
— Если б я знал, — честно признался Иван. — Есть шанс, что накроют лабораторию и просто ликвидируют всех причастных. Или всю планету стерилизуют. Рьялхи-то вряд ли, а вот Сарги… Противопоставить нам нечего. Адаптировать технологию для самозащиты мы не сможем, не проводя эксперименты и испытания.
— Тупик, или не совсем? — спросил Борис, чувствуя интересное продолжение. Иван усмехнулся и продолжил:
— Я проводил эксперименты, когда пытался получить энергию резонанса. Настраивал контуры, пробивал тоннели, которые для связи используются. Сейчас я могу это сделать с одним контуром, потому что настройки подобрал. А тогда мне приходилось объединять несколько штук, чтобы получить в одном кванте пространства нужный уровень. И получился странный эффект. Выходной «горловины» тоннеля не было. Я передавал сигналы, а принять ничего не мог. Потом черт меня дернул, стал слушать со своего края.
— И что?
— Резонансных колебаний не было. Я стал ловить радио и почти тут же поймал ДВ.
— Длинные волны? Их что, кто-то еще использует? И что передавали? — академик явно не находил себе места от любопытства.
— А ты послушай, — усмехнулся Иван, и в комнате раздалось характерное гудение, свойственное длинноволновым передачам. Звук был подчищен и отфильтрован, но качество явно могло быть и получше. И тут сквозь вой помех донесся голос диктора:
«…В американской печати появились сообщения о планах запуска в верхние слои земной атмосферы сверхвысотных летательных снарядов для научных наблюдений. Печать называет их 'искусственными спутниками Земли'.
В заявлении Национальной академии наук и Национального научного фонда США говорится, что в США разрабатываются планы запуска таких снарядов во время предстоящего международного геофизического года, который будет продолжаться с июля 1957 года по декабрь 1958 года. На снарядах размером с баскетбольный мяч будут установлены приборы, которые позволят вести наблюдения за природными явлениями как в земной атмосфере, так и во вселенной. Намечается, что такого рода снаряд будет вращаться вокруг Земли на высоте 350–500 километров со скоростью примерно 30 тысяч километров в час в течение нескольких дней, постепенно приближаясь к верхним слоям атмосферы, где он в конце концов распадется, не причинив никакого вреда…»
Гудение пропало, и Мельников потрясенно посмотрел на ухмыляющегося Ивана. Может такое быть или не может, но пожилой академик вдруг испытал странное ощущение, что вся его прежняя деятельность была лишь подготовкой к чему-то грандиозному, а настоящая жизнь начинается только сейчас…
