Лишенный отдыха, Руссов почернел и осунулся, ему некогда было как следует поесть; он торопливо проглатывал то, что удавалось найти в ящичке пилота; он боялся заснуть более чем на два-три часа. К исходу двенадцатых суток он настолько ослабел, что почти равнодушно воспринял сообщение расходомера топлива о том, что в корабле осталось всего сорок процентов первоначального запаса энергии. «Когда стрелка покажет ноль процентов, я, наконец, отдохну…», вяло подумал Руссов. Его охватило тупое безразличие отчаяния, он страшно устал и почти с радостью прислушивался к коварному голосу энтропии, звавшего его в мрачные океаны вечного небытия. Он закрыл глаза и бессильно сидел в кресле пилота, опустив руки. В таком положении он оставался долгие минуты, пока корабль изнемогал в борьбе с притяжением сверхкарлика. Но вот где-то в глубине памяти возникли видения: «спящие» в анабиозе товарищи, ждущие от него помощи; яркие картины родной Земли, деятельной и счастливой жизни людей, тружеников и его братьев, продолжающих бесконечно совершенствовать царство свободы, скачок в которое начали совершать еще в дни его далекой юности, в дни, когда «Циолковский» уходил к Альфе Центавра. Он почти наяву увидел Светлану Сергееву, услышал её бархатный голос… Любовался незабываемой панорамой города Вечности… Он снова склонялся над могилой Чандрагупты, утопающей в цветах, заботливо оберегаемых детьми нового мира, — там, в Городе Вечности… на Площади Погибших Астронавтов… Руссов с усилием поднял отяжелевшую голову. «Надо бороться до конца… до последнего эрга», прошептал он, включая главный двигатель на полную мощность и стараясь не смотреть на шкалы расходомеров топлива.
Счетчик Времени равнодушно отбил еще двадцать восемь часов собственного времени ракеты. Оставалось тридцать пять процентов энергии… двадцать шесть… «Паллада», содрогаясь, раскачивалась в черном молчащем пространстве. На экранах обзора бесстрастно полыхали какие-то причудливые сияния. Он понял, что это означает: пространство, смятое чудовищным тяготением сверхкарлика, почти замыкалось само в себе, неузнаваемо искажая ход лучей света от далеких светил, с холодным равнодушием взиравших на песчинку, барахтавшуюся в могучих объятиях Космоса. Одиннадцать процентов от исходного запаса топлива!.. Внезапно он заметил, что стрелка указателя скорости корабля стоит на одном месте! Это могло означать только одно: реактивная тяга «Паллады», в течение четырнадцати суток израсходовавшей три четверти своих гигантских энергетических запасов, уравновесила, наконец, невообразимое тяготение звезды Цвикки, которая так и не показала свой страшный лик на экранах обзора. Корабль мучительно вибрировал в гибельном равновесии. Его двигатели не могли ни на грамм увеличить силу своей тяги — они давно уже работали на опасном пределе, а сверхкарлик уже не мог ничего прибавить к силе порожденного им колосса гравитации. Руссов в отчаянии посмотрел на белый диск регулятора мощности радиоквантовой генерации, который был выведен до отказа. Сознание неотвратимости скорой гибели астролета заставило его исторгнуть крик ярости и бессилия. Он уже ни на что не надеялся, даже на чудо. И вдруг пришла робкая мысль: «Стартовые двигатели!.. Два миллиона тонн дополнительной тяги!». Руссов рванул диски включения стартовых двигателей, ясно сознавая, что, расходуя стартовое — а следовательно, и посадочное топливо, лишается возможности посадить впоследствии корабль на Землю или другую планету солнечной системы…
Короткий гром стартовых двигателей прозвучал, как песня побеждающего разума. Стрелка указателя скорости сразу ожила, затрепетала и лениво поползла вправо. Три часа гремела эта песня и умолкла… ибо кончилось ядерно-водородное топливо. Но по лицу Руссова текли слезы радости; он знал, что победа осталась за ним, — сверхкарлик разжал, наконец, свои объятия. Пронзительный вой проснувшегося гравиметра показался ему небесной музыкой. По мере того как «Паллада» все дальше уходила от сверхкарлика, этот вой постепенно сменялся басистым урчанием; потом звук стал повышаться, — и вот уже снова полилась убаюкивающая песня-сказка свободного пространства!..
