Очерки по русской семантике - страница 98
Категориальным центром этой сложной структуры является адвербиально-указательное так, а ее содержательным центром – чтобы не…, и за такой организацией стоит многовековой опыт носителей языка, знающих, что способ действия определяется его целевой установкой, тем, чего нужно добиться и чего необходимо избежать. Каждый знает, как нужно идти, чтобы не споткнуться, не поскользнуться, не наколоть ногу; как нужно нести жидкое, чтобы не пролить и не облить себя или другого; как нужно нести хрупкое – чтобы не раздавить и не разбить, чистое – чтобы не испачкать, выглаженное – чтобы не измять; как вести разговор, давать советы, напоминать, расспрашивать, чтобы не обидеть; как укладывать, усаживать, поднимать на ноги, вести по дороге, чтобы не причинить беспокойства или боли и т. д. За каждой такой ситуацией – сложнейший психофизиологический комплекс, а также комплексы поведенческого, этического и других типов.
Именно этими комплексами определяется в конечном счете характер действий участников каузативной ситуации. Те или иные признаки таких действий (их именования подаются в словарях как подзначения осторожно – «мягко, нерезко, негрубо, слабо, сдержанно, деликатно» и др.) не способны охарактеризовать ситуацию в целом и быть ее полномочными представителями. Осторожно справляется с этой задачей. Оно выступает в тексте как знак каузативной ситуации и в то же время показывает, что из нее следует выводить признаки характеризуемого им действия. Такое выведение становится возможным на основе указанных выше типических каузативных версий.
Из множества таких версий, охватывающих большую часть словоупотреблений осторожно в каузативных контекстах, мы выделим здесь ту, которая связана с выбором способа действий субъекта-каузатора, направленных на то, чтобы остаться незамеченным: ‘так, чтобы не заметили, не увидели, не услышали, не обнаружили…’ Логика этой каузативной ситуации предполагает такой образ (способ) действий субъекта-каузатора, который позволяет предотвратить его превращение в объект восприятия другого субъекта и тем самым предотвратить превращение потенциально воспринимающего субъекта в субъект реально воспринимающий (и соответствующим образом действующий).
Поскольку обобщающая версия подобных ситуаций ‘так, чтобы не узнали’, действие субъекта-каузатора может быть отнесено к разряду «тайных» действий, чем и обусловлено сближение осторожно с группой наречий «тайности», возглавляемой наречием тайно. Со. у Пушкина: «[Мать] Молчи, молчи; / Не погуби нас: я в ночи / Сюда прокралась осторожно / С единой слезною мольбой…» (Полтава, II). То же в «Сказке о царе Салтане»: «Вот секретно, осторожно, / По курьерской подорожной / И во все земли концы / Были посланы гонцы…» (см. об этом в работе [Пеньковский 1983]; а также в наст. изд. с. 184–203]). Отсюда – не утвердившееся впоследствии – управление с отложительным членом, типичное для наречий указанной группы (тайно от…, тайком от…., скрытно от…., в тайне от и др.): «…Царь – в совет; / Изложил там свой предмет: / Так и так – довольно ясно, / Тихо, шепотом, негласно, / Осторожнее от слуг…» (там же).
Вот это пушкинское «от слуг» представляет вторую сторону каузативной ситуации. Ту сторону, от которой утаивают; ту сторону, по отношению к которой («от которой») действуют осторожно; ту сторону, которая не должна узнать, увидеть, услышать, почувствовать, обнаружить…Не должна, но может – узнать, увидеть, услышать, почувствовать, обнаружить либо в самом процессе совершения тайного действия, либо позднее, по его завершении, когда возникнет необходимость его ретроспективно осмыслить. Но в каких терминах это может быть сделано? И в каких терминах это может быть осмыслено и описано субъектом-наблюдателем, который не является участником каузативной ситуации, но находится на «той стороне» и воспринимает то, что от «той стороны» скрыто? Эти вопросы заставляют предполагать, что «та сторона» должна располагать специальными наречиями для характеристики действия по признаку его фиксации – нефиксации рецепторами и / или сознанием воспринимающего субъекта.
