Поль Дюкс пробрался на советскую территорию через финскую границу в конце 1918 г. под видом английского социалиста. Он имел задание восстановить связи с агентами, завербованными в свое время Сиднеем Рейли, создать крупную заговорщическую организацию и подготовить падение Петрограда.
Главной помощницей Поля Дюкса была эсерка Петровская, врач по образованию, авантюристка по профессии.
Между всеми главными контрреволюционными и шпионскими организациями к лету 1919 г. имелась тесная связь. Объединенные ненавистью к Советской власти, все они являлись прямой агентурой империалистических государств.
Первые следы преступной деятельности «Национального центра» и его военной организации были обнаружены в мае 1919 г. В этот период Особому отделу ВЧК стало известно, что Селивачев и Устинов поддерживают связь с Деникиным. Устинова арестовали и при обыске у него в кровати, под матрацем, обнаружили шпионские донесения, а также блокнот с записями телефонов, в том числе телефона генерал-лейтенанта Соколова. Соколов также был арестован. Однако на следствии не удалось выяснить что-нибудь существенное. ВЧК располагала данными о шпионской деятельности Стогова и Селива-чева, однако Троцкий воспротивился их аресту. В конце концов Стогов все же был арестован за хозяйственные преступления, а Селивачев оставался на свободе. Через несколько месяцев контрреволюционная организация устроила Стогову побег, и он был принят с распростертыми объятиями Деникиным.
В начале нюня 1919 г. на лужском направлении (под Петроградом) при попытке перейти к противнику был убит неизвестный мужчина. Во время осмотра трупа были найдены документы на имя Александра Никитенко и пачка папирос. В мундштуке одной из папирос оказалось письмо на имя генерала Родзянко. Оно гласило:
«Генералу Родзянко или полковнику С.
При вступлении в Петроградскую губернию вверенных вам войск могут выйти ошибки, и тогда пострадают лица, секретно оказывающие нам весьма большую пользу.
Во избежание подобных ошибок просим вас, не найдете ли возможным выработать свой пароль. Предлагаем следующее: кто в какой-либо форме или фразе скажет слова: «во что бы то ни стало» и слово «Вик»— и в то же время дотронется правой рукой до правого уха, тот будет известен нам; и до применения к нему наказания не откажитесь снестись со мной. Я известен господину Карташову, у кого обо мне можете предварительно справиться. В случае согласия вашего благоволите дать ответ по адресу, который вам передаст податель сего»[229].
Письмо было подписано краткой кличкой «Вик». Перехваченное письмо подтверждало имевшиеся в Особом отделе ВЧК сведения о наличии в Петрограде крупной контрреволюционной организации. Но оно не давало нитей для раскрытия самой организации.
Разоблачение контрреволюционной организации задерживалось. ВЧК стала еще более тщательно наблюдать за прифронтовыми и пограничными районами, полагая, что петроградские заговорщики не откажутся от своих связей со штабом Родзянко и Юденича. И вот месяц спустя, ночью 14 июля, на финской границе, в районе Белоострова, были задержаны А. А. Самойлов и П. А. Боровой. Оба они служили в сестрорецком разведывательном пункте и, прикрываясь маркой советских служащих, шпионили в пользу Юденича. При аресте Боровой выбросил из кармана напечатанное на машинке зашифрованное донесение от 14 июля 1919 г. Когда его расшифровали, то оказалось, что в ВЧК попал чрезвычайно важный документ. Прежде всего, он уличал его автора в военном шпионаже; далее, он показывал, что заговорщическая организация в Петрограде существовала на средства, получаемые от Юденича, и, наконец, он сообщал о наличии подобной же организации в Москве.
Это донесение, так же как и донесение, перехваченное на лужском направлении, было подписано словом «Вик».
Допрос Самойлова и Борового приоткрыл завесу над белогвардейской организацией. 23 июля были арестованы: владелец фирмы «Фосс и Штеннингер» кадет В. И. Штейнингер и его брат Кальян, а вслед за тем барон Штромберг, артистка Островская (Семечкина) и другие шпионы Юденича. На квартирах у них было обнаружено много уличающих документов. Так, у Островской были найдены точные сведения о запасах взрывчатых веществ на станции Колпино Николаевской железной дороги. У барона Штромберга были обнаружены: таблица, отражающая наличие огнеприпасов в базах 7-й Красной Армии на 1 июля, письмо из штаба Юденича, подробная записка о деятельности петроградской и московской шпионских организаций
