— Да чем она тебе так мешает?
— Она заняла мое место. Да, это я, ворона, проморгала. Но теперь я опомнилась. У меня деньги из рук уплывают, Юра. У тетки нет детей.
— Но у нее муж есть, — напомнил Тафаев.
— Она, похоже, готовит фиктивный развод. Нельзя упускать момент.
— Ты хочешь ее…
— Нет. Есть другой способ. Разве у тебя на Лику зуб не вырос? Ведь у нее на тебя тонны компромата. Вы вместе начинали. Сколько бюджетных денег вы подняли через компьютерную фирму, где я когда-то работала? Вот дура была, прости Господи!
Тафаев нахмурился.
— Послушай меня, — взяла его за руку Саша. Теперь уже без всякого заигрывания. — У вас, у богачей, у всех есть прошлое. И оно неприглядное. Это то, чем вас будут шантажировать, когда время придет. Вас заставят делать такие вещи, о которых вы даже не подозреваете. Если ты мне окажешь услугу, о которой я прошу, я за тобой подчищу. А с Ликой ты никогда не договоришься. Она в тебе не нуждается. Потому что она выше пошла. И чтобы самому подняться, тебе надо спилить под корень дерево, которое мешает твоему росту. Иного пути нет.
— Как ты изменилась, — с удивлением сказал он. — Хотя ты всегда была умной. Но теперь ты стала одержимой. Да какая муха тебя укусила, Саня?
— Бедность, — рассмеялась она. — От постоянной нехватки денег звереешь. Когда приходится экономить на мелочах. Когда осознаешь, что годы уходят, а жизнью в это время наслаждаются другие. Которые ничуть не лучше. Я прекрасно вписываюсь в высшее общество. А то ты не знаешь. Если бы не я, ты бы сел, а со мной ты поднялся. Ты сам сказал, что я умная. Вот и послушай, что я говорю.
— Ну и как я смогу посадить эту твою Поспелову?
— У меня есть на нее компромат. Она мне по пьяни много чего наболтала. Ты его получишь, когда дашь свое согласие. — Урок четвертый: предательство. — Пойми: это и в твоих интересах. Громкое дело, следующий чин. Кризис затянулся, Юра. Народ крови жаждет. Нужны посадки. Потом и чиновники пойдут под нож, но сначала крупные бизнесмены. Банкиры, олигархи. Было время, бунтующих стрельцов успокаивали тем, что выкидывали из царского дворца на копья ближних бояр. Толпа разрывала несчастных и успокаивалась. Придет время, и теперь покидают. Как только деньги у народа закончатся. Ты должен возглавить «крестовый поход».
Тафаев задумался. Наконец, сказал:
— Красиво говоришь. Не стал бы я тебя слушать, если бы ты мне так не нравилась.
— Ой, лукавишь, — погрозила она пальчиком. — Не своди все к траханью. Жил же ты без меня эти годы. И я без тебя жила.
— Неужели не вспоминала? — тихо спросил он, нагнувшись к ней через стол.
— Хочешь приятный бонус? Чтобы мы опять стали любовниками?
— Да! Хочу! — он жег ее взглядом, совсем как раньше. — Идем наверх! Там есть свободный люкс, я договорился.
— Нет, Юра. Я стала дорого ценить свою любовь. Иначе ты опять запишешь меня в шлюхи.
— Ты меня не хочешь? — обиделся он.
— Давай сначала дело сделаем. А в постель мы всегда успеем. Я ведь тебе не отказываю.
— Хорошо, — поморщился он. — Давай свой компромат.
— Встретимся где-нибудь в людном месте, прямо завтра. Тетка сейчас в Париже. Поспелова наверняка будет ей звонить. И Лика примет меры.
— За кого ты меня принимаешь? — Взгляд у Тафаева стал жестким. — Если уж мы берем человека в оборот, ему никакие звонки не помогут, будь он хоть министр. Приезжай завтра на Лубянку, — сказал он небрежно.
Саша понимала, что рискует. Он по-прежнему держал ее на мушке и в любой момент готов был спустить курок. Только ей терять уже было нечего. Лучше умереть, чем обратно в Грачи. Поэтому она осталась спокойной:
— На Лубянку так на Лубянку.
— У меня будет пара минут, когда я поеду на совещание. Встретимся на улице. Это достаточно людное место?
— Меня все устраивает, — она встала.
— Ты не съела десерт, — сказал Тафаев, лаская взглядом ее стройную талию.
— Я теперь на диете. Или ты забыл, милый, сколько мне лет?..
… Саша прекрасно знала: когда в душе нет ни одной раны, то и простой синяк становится трагедией. А когда она вся избита и исполосована в кровь, хоть гвозди в нее забивай, это все равно ничего не изменит. Ленкина жизнь с самого начала шла гладко, деньги на Поспелову так и сыпались, Лика Бестужева ее пригрела, и на личном фронте все в порядке. Ленка и не знает, что бывает по-другому. Приписывает все заслуги себе. А это простое везение. Если бы против нее, как в свое время против Саши, играла та же Лика, не сидеть бы Поспеловой в ресторане на Тверской, выбирая устрицы пожирнее.
