Одно только смущало внучат: бабушка почему-то всегда очень сердилась, если слышала, как дедушка рассказывает эту историю.
Часть 2. Глава 1
Нелепо,
Смешно, безрассудно,
Безумно, волшебно…
Ни толку, ни проку,
Не в лад, невпопад –
Совершенно…
(Ю.Ким)
Нет, мы не родились в одном роддоме.
Мы не жили в одном дворе и не ходили в один детский садик.
Просто в первом классе учительница посадила меня за парту с молчаливым, коротко остриженным мальчиком со смешно торчащими ушами и суровым взглядом.
А когда на календаре засияла дата «23-е февраля», бабушка, собирая меня в школу, вручила маленькую ярко-красную гоночную машинку, со словами «отдашь мальчику, с которым сидишь! Поздравишь его с мужским праздником!».
После того, как я, отчаянно смущаясь, пихнула эту машинку на Его половину парты (промямлив «На, это тебе! Поздравляю…»), суровость в его глазах сменилась удивлением. В этот день он впервые спросил у меня что-то – кажется, про домашнее задание. Потом выяснилось, что, как и я, он давно (уже целый год, даже больше!) умеет и любит читать. И на 8-е марта он подарил мне (как я потом узнала – с подсказки Его бабушки) маленькую книгу в синей обложке: А.Толстой, «Аэлита».
А потом… потом мы стали дружить – так, как дружат только первоклашки… И вот эта безмятежная детская дружба связывала меж собой наши души: крепко, прочно – до самого взрослого восьмого класса.
***
Собравшись на традиционную встречу перед первым сентября, неожиданно все мы обнаружили, что многие наши одноклассницы-восьмиклассницы сильно изменились. Больше всех изменилась Викуся – она из щупленького, большеротого «гадкого утенка» с гигантскими бантиками превратилась в стройную начинающую красавицу со стильной стрижкой. К тому же, кажется, кому-то из ее родителей повезло со сменой работы: Викуся стала очень изящно и, одновременно, броско одеваться.
Он, как и другие мальчишки нашего (и не только!) класса, моментально влюбился в Викусю по уши. Сначала я, наивная, ничего не замечала. Мы по-прежнему ходили с Ним домой по одной улице, дожидаясь друг друга после занятий, и всю дорогу строили версии относительно устройства окружающего нас мира, обменивались впечатлениями о новой книге, новом фильме или же просто болтали о пустяках. Наши одноклассники уже настолько к этому привыкли, что даже «женихом и невестой» не дразнились, а желающим подразниться из параллельных классов было дано короткое, но весьма материальное объяснение: синяки «под глазом», шишки и даже, к ужасу Его родителей, один сколотый передний зуб.
Вскоре после начала того, переломного, учебного года, мучительно подбирая слова и смотря куда-то в сторону, Он попросил меня передать Викусе записку. Я легкомысленно хихикнула (Он покраснел!), но выполнила просьбу. Викуся приняла записку с чисто королевским высокомерием, прочитала, затем на моих глазах демонстративно смяла и выкинула в мусорку, пренебрежительно фыркнув.
Была ли она умной? Оригинальной? Вообще – отличалась ли чем-нибудь кроме непроходимого снобизма, симпатичного личика и ярких шмоток от окружающих ее девчонок? Скорее нет, чем да. Но короля играет свита, а свиты у Викуси было предостаточно.
Через день просьба повторилась, и я передала еще записку… потом небольшой пакетик с изящным упаковочным бантиком.
Прошло еще несколько дней, и Он признался мне в своих чувствах к Викусе – прямо по дороге из школы, на нашей дороге… Я почувствовала, будто передо мной разверзлась пропасть! Не сказать, чтоб очень широкая – пожалуй, не шире вытянутой руки… Но Он, столько лет бывший рядом – всегда рядом! – внезапно оказался на другой ее стороне! Я была совершенно растеряна, поэтому в ответ промямлила что-то утешительно-одобрительное. Вероятно, это была моя самая большая ошибка: возможно, гораздо лучше было тогда наорать на Него, высмеять, раскрыть глаза на реальность, «прижечь» маленькую ранку, чтобы не допустить дальнейшего распространения…дальнейшего увеличения разрыва.
