Ага, конечно! Даже социальные работники не верят в такую дребедень. Возможно, Ганди говорил только про индусов, но не про американцев и европейцев. Вообще, он действительно упоминал о том, что его эксперимент с ненасильственным сопротивлением имеет наилучшие шансы именно в Индии. Незадолго до смерти Ганди сказал: «Я несчастный смертный. Я верю в мой эксперимент и в мою величайшую искренность. Но, возможно, единственной подходящей эпитафией после моей смерти будет: «Он пытался, но, в конечном счете, потерпел неудачу»». Увы, Ганди, все суета!
Вышеописанная инструкция по борьбе с воровством иллюстрирует убежденность Ганди в следующем: «Три четвери невзгод и недоразумений в мире исчезнут, если мы войдем в положение наших врагов и поймем их точку зрения. Тогда мы либо быстро согласимся с нашими врагами, либо будем относиться к ним милосердно». Иными словами, сопереживание принесет понимание и мир.
Человек, практикующий сатьяграху — это восточный эквивалент Христа. «Такой человек должен быть почти, если не полностью, совершенным». Но Ганди не считал себя или своих последователей идеальными людьми. Он вывел несколько правил для истинных пассивных сопротивленцев (я цитирую):
1. гражданский сопротивленец не будет испытывать гнева;
2. он будет сносить ярость противника;
3. он будет мириться с нападениями противника и никогда не ответит ударом на удар; но он не подчинится, из страха перед наказанием или по другой похожей причине, например, по приказу, данному в гневе;
4. когда любой человек власти попытается арестовать гражданского сопротивленца, он добровольно подчинится аресту и не будет сопротивляться изъятию его собственности, если власти попытаются ее конфисковать;
5. если гражданский сопротивленец владеет имуществом, как доверенное лицо, он откажется его отдать, даже если, защищая ее, он может лишиться жизни; однако он никогда не ответит ударом на удар;
6. ненасилие исключает использование брани и проклятий;
7. таким образом, гражданский сопротивленец никогда не нападет на противника и не будет принимать участие в нападении и не станет выкрикивать слов, которые противоречат ахимсе;
8. гражданский сопротивленец не станет салютовать британскому флагу, но и не будет нападать на должностных лиц — как английских, так и индийских;
9. в ходе борьбы, если кто-нибудь нападет на представителя власти, гражданский сопротивленец защитит такого представителя власти от нападения даже с риском для своей жизни.
Это слова Ганди. Я их не преувеличил. Может показаться странным то, как Ганди настаивал на том, что ненасильственное сопротивление возможно лишь тогда, когда сопротивление абсолютно лояльно Государству. Ганди почерпнул эту идею у Торо,[15] который сформулировал термин «гражданское неповиновение». Убеждение Торо заключалось в том, что человек чести, который нормально подчиняется высоконравственным законам, имеет право не подчиняться аморальным. Как сказал Ганди, «привилегия сопротивления или неповиновения определенному закону или порядку выпадает лишь на долю того, кто изъявляет готовность и беспрекословное подчинение законам, установленным для него».
Если высоконравственные законы не выполняются со всей тщательностью, сопротивление неэффективно. Так происходит потому, что общественное мнение чрезвычайно важно для успеха ненасильственного подхода.«Опыт показал, что одно только изучение причины неповиновения никак не влияет на тех, кто имеет твердые убеждения, противоречащие этим убеждениям. Их глаза открываются не аргументами, а страданиями сопротивленца. Сопротивленец жаждет добиться самой сути того, за что борется. Метод достижения этой цели — разбудить общественное мнение. Общественное мнение — это сила, куда более мощная, чем порох». Если сопротивленец не чист разумом, духом и делом, если он не является идеалом человека, то это ослабит жалость общества к страданиям этого человека.
Помимо того, что теория выглядит наивной сама по себе, в ней нашлось место и для Бога. Любая наивная теория включает в себя Бога, и теория Ганди — не исключение. Он считал, что вера в Бога жизненно необходима для ненасильственного сопротивления.
