— Применим металлоискатель, предложил он своим товарищам. И действительно, едва прошли с металлоискателем первые несколько метров, как раздалось характерное «бип-бип».
— Копайте здесь, — указал следователь.
Лопата одного из помощников следователя вскоре ударилась о какой-то твердый предмет. Примерно с глубины сорока сантиметров была извлечена металлическая труба.
— Осторожно, — попросил следователь и, взяв за концы трубу, внимательно осмотрел ее и извлек из отверстия несколько небольших свертков. Развернули их, и посыпались на стол аккуратно свернутые пачки денег. Двадцать четыре тысячи рублей.
Чижов наотрез отказался:
— Деньги я не прятал...
— Это мы проверим. — Отпечатки пальцев на трубе были тут же сняты и представлены вместе с отпечатками пальцев Чижова на дактилоскопическую экспертизу, которая подтвердила их идентичность.
Под тяжестью улик Чижов сознался.
При обыске у Чижова было найдено много писем от его клиентов. Вот одно из них, от Лапшина Олега Гурьяновича из Челябинска. Он писал Чижову:
«Как раз перед вашим письмом получил письмо из Франции, где мой корреспондент сообщает, что знаки будет продолжать покупать. Он предупреждает, что стоимость русского полкового знака в Париже очень высокая, т. к. русские эмигранты (высшее офицерство) не желают дешево их продавать... Могу предложить вам взамен за серебряные монеты ордена и медали других государств».
Следствие заинтересовалось этим любителем «знаков». Было установлено, что Лапшин, несмотря на закон, запрещающий высылать за границу монеты, систематически этим промышлял. Некоторые из отправляемых им монет представляли музейную ценность. Лапшин вступал в сделки не только с отдельными лицами, но даже с целыми зарубежными фирмами.
В январе — феврале 1967 года одной из иностранных фирм по продаже монет и медалей он выслал одиннадцать серебряных монет царской чеканки, оценив их в триста долларов.
В свою очередь, фирма отправила по почте Лапшину двадцать три монеты, в том числе и действующую валюту в долларах.
Следователем изымаются все почтовые отправления Лапшина. Установлено, что всего им отправлено в зарубежные страны более тысячи различных денежных знаков.
Получая из-за границы имеющую хождение иностранную валюту, Лапшин реализовал ее довольно бойко. Он предлагал валюту таким же, как он сам, «коллекционерам», получая взамен советские деньги, разумеется, по спекулятивной цене. От них же на валюту он получал русские и иные монеты для последующих сделок с иностранными партнерами.
При курсовой стоимости монеты в один рубль или в рубль пятьдесят копеек Лапшин перепродавал их за тридцать-шестьдесят рублей. Этот матерый спекулянт-валютчик приобрел значительный опыт в пересылке монет и денег как внутри страны, так и за границу. В письмах он поучает своих коллег:
«Сегодня получил от вас письмо и в нем двадцать пять рублей. В письме деньги посылать рискованно, они могут не дойти, и тогда как мы будем доказывать, кто прав? Я согласен, что и переводами нам деньги друг другу посылать тоже нельзя. Как быть?
Один мой знакомый много лет посылает деньги бандеролью. Деньги кладет в бумагу. Потом обложит картонкой или завернет несколько раз в газету. Такая бандероль (обязательно ценная в три-пять рублей) будет стоить не дороже восемнадцати — двадцати пяти копеек, зато очень быстро и надежно, а ваше письмо стоит десять, но очень ненадежно».
Разумеется, это был опыт, не единожды проверенный самим Лапшиным и его расторопными друзьями контрабандистами на практике.
Они могли называть себя как угодно — «филаксеристы», «филателисты», «нумизматы». У всех вроде бы разные наклонности. Но всех их объединяла всепоглощающая страсть к наживе. Для них редкая марка, уникальный значок — это только деньги.
Вот Петушков Прокофий Павлович. От роду ему всего двадцать три. Не работает, но, правда, учится заочно на третьем курсе Киевского государственного университета. Надо где-то хотя бы числиться, пусть на заочном, на вечернем. Чтобы никто не мог придраться и выселить из города как тунеядца.
Начал Петушков с небольшого. В 1967 году он купил один серебряный рубль. Несколько позднее он этот рубль поменял и получил две золотые пятерки — естественно, с приплатой. Потом купил античных монет на сто пятьдесят рублей.
