Беглянка внимательно прочитала статью. Сердце тяжело и глухо забилось в груди. Только этого ей не хватало. Она сложила газету вдвое и бросила ее под сиденье.
Транспорт переехал через небольшой горбатый мост и остановился.
– Уинтеркомб, – объявил водитель.
Сара не ожидала, что это будет так быстро.
Она пробралась к выходу, выглянула наружу и спрыгнула на дорогу:
– Спасибо.
– Всегда пожалуйста, – сухо ответил водитель.
Дверь с шипением закрылась у нее перед носом, и железная коробка погромыхала дальше.
Это была деревня, но деревня целая и невредимая. Здесь жили люди. Небо над крышами тесно стоящих домов уже потемнело. Сара резко обернулась на чьи-то крики, но это всего лишь несколько мужчин вышли из паба. Впрочем, репликант и его волк могли появиться в деревне уже через полчаса. Надо было торопиться.
Стараясь держаться подальше от жилых домов, девушка проскользнула на тропинку с указателем «Уинтеркомбское аббатство». Тропинка уходила в лес. Над головой поскрипывали кроны огромных деревьев. Сара чувствовала себя крошечной, и ей было страшно, потому что волк – не единственная опасность. Дорога в аббатство вела через лес.
В лесу было так тихо, что беглянка вздрагивала от звука собственных шагов.
Тропинка спускалась в глубокую лощину. Тут и там лежали сломанные, втоптанные в грязь зимолюбки. Пройдя около мили, Сара остановилась, замерла и прислушалась. Ей показалось, что все тихо, но, когда она уже собралась пойти дальше, до нее донесся возбужденный вой.
Слишком близко.
Сара помчалась вниз по склону и так разогналась, что чуть не врезалась в черные, побитые ржавчиной ворота из кованого железа в конце тропинки. На каждой из двух колонн восседал опирающийся одной лапой на щит лев. Девушка вцепилась в ворота, но они были надежно закрыты. К ограде крепился помятый почтовый ящик с надписью «УИНТЕРКОМБСКОЕ АББАТСТВО. ПОСЕТИТЕЛИ НЕ ДОПУСКАЮТСЯ».
Сара решила попробовать вскарабкаться по воротам. Как только взялась за железные прутья, ее внимание привлек какой-то щелчок. Она огляделась. Маленькая белая видеокамера, закрепленная на голове одного льва, начала двигаться и уставилась своими линзами на нарушителя.
– Впустите меня! Пожалуйста! Мне надо с вами поговорить. Это срочно! – закричала Сара.
Послышался низкий рык. Сара развернулась спиной к влажным прутьям ворот. Что-то кралось к аббатству через темный подлесок.
Ворота вздрогнули.
Засов сдвинулся. Створки приоткрылись, совсем чуть-чуть, но достаточно для того, чтобы можно было протиснуться внутрь. Сара, прихрамывая, зашагала по заросшей сорняками подъездной дорожке. Она перебиралась через поваленные деревья, пригибалась под низкими неподстриженными ветками и петляла по дорожке из смешанного с грязью гравия. Тусклый сумеречный свет просачивался сквозь кроны деревьев. Услышав близкое рычание, девушка оглянулась и, споткнувшись о поваленный ствол дерева, растянулась в грязи и крапиве.
Волк изготовился к прыжку, его холодные как лед глаза сверкали так, словно в них отражался свет арктического солнца.
Сара нащупала в опавшей листве сухую ветку и прошипела:
– Убирайся откуда пришел.
Из волчьей пасти хлопьями падала слюна. Внезапно он метнул взгляд влево. Сара покосилась в ту же сторону, и от увиденного у нее перехватило дыхание.
Из сумрака леса выступила тень. Едва заметный на фоне деревьев юноша в зеленом плаще. Он стоял, облокотившись на копье с наконечником из кремневой гальки. Паренек даже не смотрел на Сару, она для него не существовала, он сосредоточил свое внимание на животном, и губы его скривились в презрительной улыбке.
Юноша одной рукой указал копьем в сторону волка и прошептал:
– Щенок. Мелкий напуганный щенок.
Волк заскулил, присел на четырех лапах, словно хотел вжаться в землю, и в страхе заскреб когтями по грязи.
– Что ты делаешь? Как у тебя это получилось?
Юноша мельком глянул в ее сторону. Сара поднялась. Волк, прижимаясь к опавшей листве, попятился, потом развернулся и умчался прочь.
– Я не знаю, кто ты, но… – начала потрясенная увиденным Сара.
– Зато я знаю, кто ты, – перебил ее юноша. – Или не знаю?
– Нет. Ты не можешь знать. Я…
