Волна страха и ненависти ударила по воинам-отступникам, сметая все чувства, кроме животного ужаса и желания бросить оружие. Автомат Джеб’Чи перестал стрелять, на него уже неслось девять десятков разъярённых врагов, пятнающих своей кровью землю под ногами. Но молодой вождь не испугался, легко уклонился от брошенного в него копья, одновременно ментально поддерживая тех, кто объединился с ним, открыл ему свой разум.
Он отбросил ставшее ненужным чужое оружие и рванулся вперёд, выхватывая топор. Мимо него вперёд и назад пролетали копья, одно из них он ловко перехватил свободной рукой и метнул обратно и тут же встретился лицом к лицу со своим старым (во всех смыслах этого слова) врагом.
Н’Хугай хотел было перехватить древко топора (уклониться от удара он уже не успевал), но левая рука не послушалась. Каменное лезвие вонзилось в плечо, разорвало мышцы, сломало кость. Старый вождь попытался ударить в ответ своим топором, но сильная рука остановила его, и сразу же на него обрушился новый удар, точно в шею. Н’Хугай перестал чувствовать своё племя, в глазах потемнело, силы покидали его.
Соплеменники поняли, что их вождь умирает. Следующего удара он уже не почувствовал, как и последнего, перерубившего позвоночник и трахею.
Виктор Ахромеев
Быстрый бег, правильные движения, правильное дыхание, снег мягко шуршит под лыжами. Пар вырывается изо рта, в горле тёплый комок. Тело двигается так, чтобы лёгкие сами вбирали морозный воздух, а потом обратным движением выплёвывали отравленный газ. Под белым маскировочным полушубком еле слышно звякает броня – сделанный под старину панцирь из титановых пластин, набранных внахлёст на алюминиевую проволоку. За спиной так же тихо шуршит лыжами напарник – невысокий Роман Кангаров, по кличке Рикки. Сумерки уже опустились на заснеженную степь.
Два месяца зимнего безделья закончились долгим рейдом, разведгруппа определяла границы врага – Южной Колонии, выискивала узлы сопротивления, наносила на карту «живую изгородь» противника и прочие сведения.
Я скинул капюшон, обернулся, показал знаками идущему сзади Рикки: «Последняя петля».
Впереди был пологий холм, с которого мы лихо спустились, заложив вираж, и буквально через пять минут оказались на нашем старом следе.
Глубокая лыжня не была занесена снегом, хотя на небе висели густые тучи. Это было и хорошо и плохо. Хорошо, потому что колея была нашим единственным ориентиром на этой бескрайней снежной равнине. Были ещё разные магические приспособления для уточнения маршрута, например такие, что могут показать расположение созвездий сквозь облака, но сейчас я их специально не включал, полагаясь лишь на внутреннее чувство направления. Всё-таки магия оставляет заметный след, распознаваемый теми, кто ее чувствует, и, если есть возможность, ею лучше лишний раз не пользоваться.
Проехав по старой лыжне метров двести, я свернул на целину. Точно за мной ехал Рикки, только чуть замешкался, заметая след: он надел на задние концы лыж особые щетки, чтобы засыпать колею. Первые метров триста мы ехали медленно, тщательно разравнивая оставленную тропу, а потом, чуть переведя дух, рванули в полную силу. Нас ожидала дорога длиной несколько километров до схрона моего отряда, или, если по-научному, долговременной базы.
Наверное, из всех видов задач, поручаемых разведке, долговременное наблюдение – моя самая нелюбимая. Сидишь сутками, а бывает и неделями, в узкой щели, накрытой сверху толстым слоем земли, вместе с несколькими такими же наблюдателями. Наружу выйти нельзя, нормальный огонь развести нельзя, лишние следы оставлять нельзя, а всё дерьмо и отходы в мешочек собираешь. И так день за днём. Нужно иметь железную выдержку, чтобы в таких условиях ещё и задание выполнить.
Хорошо что в этот раз досталось не чистое наблюдение, а именно разведка местности. Вдоль границы Южной Колонии работали несколько групп, а чуть дальше находились их базы хорошо замаскированные. В открытой степи без этого не обойтись, иначе рейдеры просто гибли бы от холода или приходили в небоеспособное состояние. Да и, если честно, больше проблем в этой ледяной пустыне, где ни укрыться, ни обогреться, доставляла именно погода, а не противник.
