Кстати, коли уж речь зашла о Толкине. Создавая свои несравненные по глубине и исполнению философские притчи, он, бедняга, вероятно, и не подозревал, сколько пройдошистых, порой не шибко грамотных эпигонов объявят его предтечей всех собственных поделок и как бы поставят себя в один ряд вместе с ним. Великое имя, безусловно, будоражит читательское воображение, да и дивиденды приносит, судя по всему, неплохие, ежели с умом использовать… Но не сочинял Толкин «фэнтези»! Он, поди, и знать не знал, что это такое. Либо не ценил нисколько - достаточно прочесть и сопоставить книги, написанное им совсем другого уровня и другого рода. Слишком разные весовые категории…
Часто слышны утверждения: мол, фэнтези - кровная сестра классической фантастики и разделять их нельзя. Вот тут я не уверен. Если так называемая твёрдая НФ изначально раскрепощена и апеллирует прежде всего к интеллекту, отчего в палитре столь удачно сочетаются и изящный парадокс, и усложненная игра смыслами, и философская лирика, и откровенная дидактика, и тяга к притче, и разнообразные формальные эксперименты, то фэнтези, на мой взгляд, отдает предпочтение описательно-приключенческому канону с неким непременным набором персоналий, ситуаций и того антуража, в рамках которого совершается действие. А это, в свой черёд, невольно провоцирует создание различных сиквелов и приквелов, то есть рождает сериалы. Тут уж не до глубоких оригинальных идей и не до формальных изысков - канон есть канон, а он склонен упрощать и опрощать. Ежели угодно, истоки классической фантастики можно проследить у Лукиана, тогда как истоки фэнтези - в «житиях святых» (либо в «Откровении» Иоанна). Различие принципиальное. Что и наложило отпечаток на эволюцию этих двух жанров фантастической литературы.
Разумеется, нелепо отрицать одно и превозносить другое. Любое произведение, написанное хорошо, достойно иметь своего читателя. Но у нас, как правило, не знают чувства меры. Коль на фэнтези, прежде не афишируемую, нынче устойчивый спрос, то - нате вам, и ничего, кроме фэнтези, не будет. Я, конечно, утрирую, но это факт: даже плохонький роман под грифом «фэнтези» практически гарантированно издается, а вот нечто более оригинальное, сложное, своеобразное имеет очень мало шансов увидеть свет. Мол, читателю такое ни к чему, ему б чего-нибудь попроще да поразвлекательнее, он к другому не привык… Но «не другое» подразумевает узнаваемо-похожее. И начинают авторы ретиво играть в кубики, выкладывая из одних и тех же, по сути, фрагментов вроде бы разные, но на поверку лишь в деталях отличающиеся картинки. Тут уж неминуемо и авторское слово нивелируется, и идеи, даже если они были изначально, сводятся к набору неких общих сюжетных мотивов, и неповторимость пишущего делается попросту неразличимой. И какая разница, кто написал, - важен текст. Приехали!..
Я отнюдь не утверждаю, что подобная безликость свойственна всем нашим фантастам. Так в литературе не бывает. Есть авторы безусловно талантливые, умно думающие и прекрасно владеющие словом. Но даже и у них нет-нет, да и проглянет порой странная тяга начать писать «как все», чтобы не слишком-то высовываться… Это странно. И весьма удручает. Объяснение такому состоянию дел я вижу в одном: диктат издателей. Хорошие писатели, может, и хотели бы сочинять нестандартные книги (а они умеют!), но сами же себя и одёргивают: кто же это напечатает! Вал усреднённой, привычной фантастики куда надёжней…
Тут поневоле задумаешься и вот о чём. Куда-то практически исчезли авторские сборники рассказов. То, что изредка публикуют в журналах или в коллективных сборниках, явно не в счёт. А ведь во всём мире (и у нас когда-то было так) рассказы сочиняют постоянно. Не случайно же в биографиях любых мало-мальски значимых фантастов всегда особо отмечается: дебютировал таким-то сборником рассказов, потом выпустил еще один - и это принесло ему заслуженную известность. Рассказы - всегда трамплин к большим серьезным вещам. У нас же теперь с точностью до наоборот. Человек, ничего не умеющий, не понимающий, как совладать с громадой материала, вдруг садится и сразу же пишет увесистый роман. А вслед за ним еще полдюжины. И это с невероятной быстротой. И только когда имя, как говорится, сделано, он начинает иногда пописывать не слишком-то умелые рассказы (ведь школы настоящей нет!), и лишь тогда эти рассказы, словно в поощрение за обретенную известность, начинают издавать…
