В течение всего этого времени Святой Дух может помогать нам молиться за «врага», чтобы он тоже, как того хочет Бог, возрастал до тех пор, пока однажды не свершится окончательное примирение.
Святой Дух придёт освободить меня от этой неприязни или может быть не будет препятствовать мне идти с этой занозой в теле, которая смиряет меня и обязывает прилагать каждый день всё новые усилия. Речь не идёт о том, чтобы беспокоиться по поводу своих недобрых побуждений и ещё менее о том, чтобы чувствовать себя виноватыми. Речь идёт о том, чтобы подобно детям просить у Бога прощения и продолжать путь. Если он долог, нам не следует терять мужества. Одной из задач общинной жизни справедливо является та, чтобы помогать нам продолжать наш путь с надеждой, признавать себя такими, какими мы являемся, и других в их самобытности.
Терпение, как и прощение, находится в сердце общинной жизни: терпение к себе самим и к законам нашего собственного становления, терпение к другим. Надежда в общине основана на признании и любви к реальности нашего бытия и бытия других, на терпении и доверии, столь необходимых для роста.
7. Взаимное доверие
В сердце общины пребывает взаимное доверие одних к другим, рождённое ежедневным прощением и признанием наших слабостей и нашей бедности. Но это доверие не рождается за один день. Именно поэтому нужно время, чтобы создать настоящую общину. Когда кто–то входит в общину, он всегда ведёт себя по определённому правилу, потому что хочет соответствовать тому, что другие от него ждут. Мало помалу он обнаруживает, что любят его таким, каков он на самом деле, и что они доверяют ему. Но доверие — это что–то, что следует испытать, и что всегда должно возрастать.
Женатые молодые люди, может быть, очень сильно любят друг друга, но эта любовь содержит иногда элемент поверхностности и возбуждённости, связанный с открытием, которое мы только что сделали. Несомненно, наиболее глубокая любовь присуща отношениям уже пожилых супругов, которые прошли вместе через многие испытания и знают, что другой будет верен до гробовой доски. Они знают, что ничто не может разорвать их единства.
То же самое происходит в наших общинах: часто именно после страданий, очень больших трудностей, состояний напряжённости испытываешь уверенность в том, что доверие к тебе возросло. Община, исполненная взаимного доверия, — нерушимая община.
Итак, община — это не просто группа людей, которые вместе живут и любят друг друга; но это единый поток жизни, одно сердце, одна душа, один дух. Это люди, которые очень сильно и взаимно любят друг друга и которые вместе устремлены к единой цели. Это особая атмосфера радости и взаимопонимания, которая характеризует настоящую общину.
Итак, если есть какое утешение во Христе, если есть какая отрада любви, если есть какое общение духа, если есть какое сострадание и милосердие, доведите мою радость до полноты так, чтобы мыслить вам одно и то же, имея одну и ту же любовь, будучи единодушны и единомысленны (Фил. 2: 1–2).
Множество же верующих пребывало с единым сердцем и единою душою. И никто ничего из имения своего не называл собственным, но было у них всё общее
(Деяния 4: 32).
Эта атмосфера радости исходит из того факта, что каждый чувствует себя свободным быть самим собой в подлинной глубине своей самобытности. Ему не нужно вести себя по определённым правилам, претендовать на то, что он лучше всех, пытаться показать себя героем и всё ради того, чтобы его любили. Он понимает, что его любят таким, каков он есть, а не за его умственные или физические способности.
Когда кто–то начинает сметать со своего пути препятствия и страхи, которые мешали ему быть самим собой, тогда он упрощает себе жизнь. Простота заключается именно в том, чтобы быть самими собой, зная, что другие любят нас такими, какими мы на самом деле являемся. Тогда мы понимаем, что нас приняли с теми качествами, какие у нас есть, с нашими недостатками, во всей полноте нашего бытия.
Я всё лучше понимаю, что великой трудностью для многих из нас, живущих в общине, является недостаток доверия к самим себе. Нам кажется, что нас не любят в полноте нашей самобытности и что если бы другие увидели нас такими, какими мы на самом деле являемся, то они отвергли бы нас. Мы боимся всего тёмного в себе, трудностей житейско–чувственного и сексуального плана. Мы боимся, что неспособны на настоящую любовь. Мы так быстро переходим из состояния повышенной эмоциональности к депрессии, но ни одно, ни другое состояние не являются выражением того, чем мы на самом деле являемся. Как нам убедиться, что нас любят во всей нашей скудости, в наших слабостях, и что мы тоже способны любить?
