Солнце — друг, товарищ и брат, но с ним нужно на «вы». Перейдешь на «ты», получишь врага. Все это Полина знала, понимала, поэтому старалась держаться в теньке. И все равно схлопотала тепловой удар, который привел ее в номер еще до полудня. Приняла душ, смыв с тела морскую соль, и легла под одеяло.
Проснулась в третьем часу, ни озноба, ни усталости, захотелось вдруг подняться, встряхнуться и бегом куда-нибудь. Полину одолела жажда деятельности, а идти она могла только на обед, время еще позволяло. После можно сходить на море или в бассейн, но на пляж Полину совершенно не тянуло. А если в горы?
Она вышла на балкон, сначала глянула на каменистый утес, а затем на дверь в соседний номер. Неплохо было бы прогуляться к обрыву вместе с Максимом, но ему это не нужно, а она не собирается навязываться и в закрытую дверь стучаться не станет.
Обеденный зал стремительно пустел, свежие блюда на раздачу больше не подавались, пришлось довольствоваться остатками роскоши. Полина не придавала еде большого значения, но ее расстроило другое. Может, зря она отказала вчера Ролану Борисовичу? Он мужчина положительный, возможно, надежный, а возраст… Она ведь тоже не очень молодая.
Но напрасно Полина надеялась застать Ролана Борисовича в столовой, пунктуальность у следователя должна быть в крови, даже если он отставной. Наверняка он уже пообедал.
К утесу за ущельем Полина отправилась одна. Чтобы защититься от солнца, надела пляжную шляпу, не пренебрегла и кремом с ультрафиолетовым фильтром.
Возле контрольно-пропускного пункта, у синего скутера с помятым крылом, под высоким раскидистым вязом стоял мужчина с узким лицом, острым носом и сильно выпирающим кадыком. Высокий, костлявый, с плотным крестьянским загаром. И с дымящейся сигаретой в заскорузлых, с грязью под ногтями пальцах. Он держал в поле зрения сразу два шлагбаума, один служил воротами в зону отеля, другой преграждал путь к автостоянке. Но это не помешало сторожу заметить Полину.
— Куда собралась, красавица?
Охранник сощурил глаз, как будто собирался подмигнуть ей. Может, и собирался, но не решился. Как-никак он лицо должностное и не должен грубить постояльцам отеля. А «красавицу» можно списать на комплимент, хотя и включить в категорию излишеств.
— А вам не все равно?
Полина не обиделась, но и расплываться в улыбке, как простушка, не стала.
— Если к скале, то нет. — Мужчина кивком показал как раз в ту сторону, куда она собиралась идти.
— А почему к скале?
— Да всех туда тянет.
— Кого это всех?
— Ну, кто-то просто ходит, а кто-то прыгает.
Мужчина резко опустил руку с тлеющей в ней сигаретой, пепел слетел с кончика, ветер подхватил сгусток золы и развеял в пыль перед самым лицом Полины.
— Куда прыгает? — спросила она, махнув ладонью перед своим носом.
— Куда, куда… С этой скалы раньше людей сбрасывали в жертву богам.
— Это раньше.
— Сейчас люди сами себя в жертву приносят…
Мужчина шутливо улыбался, но в голосе при этом угадывалось напряжение, какое может возникнуть в серьезном разговоре о страшных вещах.
— Не знаю, о чем они там думают, когда прыгают. Там сто с лишним высоты, костей не соберешь… У вас как там с личной жизнью? — неожиданно спросил сторож.
Полина поняла, к чему он клонил, и поспешила заверить его в своем позитивном отношении к жизни.
— Нормально все.
— Ну, если нормально, тогда идите… Только там проход закрыт.
— В смысле закрыт?
— Там ведь мост уже совсем старый, доски гнилые, убиться можно. Да и со скалы прыгают, черти… Черти?! Я так и сказал? — улыбнулся мужчина, обнажая кривые и коричневые от никотина зубы.
— Так и сказали.
— Чертов мост, черти прыгают… Нуда, чертовщина там и раньше случалась. Знаешь, кто такие удды?
— Нет.
— Я тебе потом расскажу. Если вернешься, — понизив голос, траурно тихо сказал сторож.
— А могу и не вернуться?
Полине вдруг захотелось повернуться к нему спиной и бежать в номер. Надеть купальник — и на пляж. Лучше жариться на солнце, чем водиться с чертовщиной.
