Разговор оборвался: поступило какое-то важное сообщение для капитана. Катарина была даже рада этому обстоятельству: они и так слишком долго занимали линию. Когда мама увидит счет за переговоры, она, пожалуй, с ума сойдет. Самое важное сообщила и хорошо.
Перед дверью радиорубки стоял Петер. Он ждал, когда освободится телефон.
— А, так это ты так долго разговаривала, — сказал он. — Подозреваю, ты звонила своей матери.
— Не отгадал! — засмеялась Катарина. — Наоборот, это она мне позвонила. Срочно потребовала, чтобы я возвращалась домой. Ну что мне еще оставалось, кроме как сказать правду? Боже, она была просто счастлива!
— Мне это счастье еще предстоит. Мои предки тоже обрадуются. У них самая большая забота с плеч свалится — кто будет наследником.
Петер долго не мог дозвониться.
— Петер, это ты? — наконец послышался растерянный голос отца в трубке. — Где ты сейчас находишься? В Бразилии или в Аргентине? Или, может, все-таки немного поближе?
— Ну, не то чтобы очень близко, отец. Я сейчас работаю стюардом на круизном теплоходе «Людмила», который скоро зайдет в Санкт-Петербург. Отец, ты глава нашего дома, потому прошу твоего разрешения на брак с принцессой Катариной фон Ангербург.
Долгое время в трубке царило молчание. Потом раздался голос отца:
— Это действительно правда, Петер?
— Такими вещами не шутят, отец. Катарина учится в Кильском университете на славянском факультете, ее семейство происходит из Балтии. Ее прадед был великим князем России. Мать являлась супругой принца Александра фон Ангербурга, но рано овдовела. Они живут довольно бедно.
— Это не играет вообще никакой роли! — поспешил заверить отец. — Главное, что ее происхождение соответствует традициям нашего дома. А в твоих словах я не сомневаюсь. Имущество да деньги — второстепенное дело, этого у нас самих хватает.
— Я знал, что ты меня поддержишь, папа, — сказал Петер.
— И когда ты познакомишь меня со своей будущей супругой?
— Наше судно где-то через десять дней будет снова в Киле. А дня через два после этого мы уже можем быть в замке Хорнхайм. Хотя, конечно, можно и в Санкт-Петербурге выйти и прилететь в Германию самолетом.
— Мама только что вошла ко мне в кабинет. Хочешь поговорить с ней?
— Алло, мама! — настроение Петера заметно поднялось. — Ты слышала, какую я новость отцу преподнес? Нет еще? Я женюсь, причем на девушке, которая тебе определенно понравится. Она хоть и без состояния, но происходит из аристократических кругов. Мы очень любим друг друга.
— Да это же… это… чудесно. Батюшки, как я счастлива! Поздравляю, передай твоей будущей жене мои сердечные поздравления. Жаль, что твой братец Губерт нанес нам с отцом такой тяжелый удар. Он тайно женился на молодой бюргерке, представляешь? Теперь о нем как о наследнике и речи быть не может. Как хорошо, что хоть ты нас не подвел, традиции дома сохранил. Вы ведь свадьбу хотите устроить в замке Хорнхайм? Я полагаю, что именно так должны поступать наследники.
— Конечно, мама. Порадуйтесь за нас с Катариной, вы скоро с ней познакомитесь. Она обворожительна. Мам, я должен заканчивать, а то весь мой заработок уйдет на переговоры. Пока, обнимай отца.
На этом он повесил трубку. За дверью в ожидании, когда освободится линия, уже стояла целая очередь нетерпеливых пассажиров.
Петер быстро вернулся на свое рабочее место, где тем временем работы набралось выше крыши.
Руки делали, а мысли были заняты возлюбленной, его Катариной…
Следующие несколько дней молодая пара пребывала в чудесном настроении. Решение принято, теперь они могут планировать свое будущее. Первой неожиданностью для них стал отказ капитана корабля, когда они обратились к нему с просьбой зарегистрировать их брак на борту «Людмилы».
— Нет, нет, ничего не выйдет. Я как капитан корабля имею на это право. Но я могу пользоваться этим правом только в исключительных случаях, например, когда доступ к загсу собственной страны не представляется возможным и молодая пара вынуждена по этой причине на неопределенно долгое время откладывать свое бракосочетание. Кстати, наши консульства тоже стараются держаться в рамках этого положения. В Санкт-Петербурге вас могли бы зарегистрировать, если бы вам предстояла, скажем, длительная поездка в Сибирь или что-нибудь в этом роде. Но если консул знает, что через несколько дней вы будете на родине, то его будет трудно убедить в такой неотложности.
