Ладонь Зака обхватила ее руку, автоматически протянутую для пожатия, и жар опалил кожу, пробираясь глубоко внутрь. У Энни перехватило дыхание, и она поняла, что краснеет еще сильнее. Боже, она всегда терялась в обществе красивых мужчин. А «дядя» Зак оказался самым красивым из всех, кого она только встречала.
И он смотрел прямо на нее. Скорее всего, отмечая вечно растрепанный пучок волос, пунцовый румянец и полные смущения карие глаза. Энни попыталась высвободить ладонь. Не отпуская ее, Зак повернул голову к Брайану. Мальчишка сидел на своем стуле все в той же бунтарской позе. Увидев их сцепленные руки, он наградил дядю взглядом, красноречиво говорившим «предатель».
Зак снова обратил свое внимание к Энни:
— Ну рассказывайте, что случилось.
— Не могли бы вы?.. — Она вновь потянула руку.
Зак, опустив взгляд, будто задумался, стоит ли её отпускать, и наконец разжал пальцы. Ощущение покалывания в ладони не исчезло, и Энни, чтобы отвлечься, принялась выравнивать стопку сочинений на своем столе.
— Не желаете присесть?
Он возвышался над ней. Обычное дело, но этот мужчина казался пугающе крупным. Крепкие плечи, тугие мышцы, подтянутое тело. «Он воин», — подумала Энни, немного разбиравшаяся в рангах Стаи Дарк-Ривер. Зак несомненно должен быть воином.
— Лучше постою.
— Как пожелаете. — Энни тоже не стала садиться. Вряд ли это даст ей какое-то преимущество — если поразмыслить, ни о каких преимуществах и речи идти не могло, — но если она будет сидеть, а он — нависать над ней, то она, скорее всего, просто лишится дара речи.
— На последнем уроке Брайан набросился с кулаками на одноклассника. И отказался объяснить, почему.
— Понятно. — Зак нахмурился. — А почему здесь нет второго мальчика?
Уж не решил ли он, что она кого-то покрывает?
— Морган в медпункте. Он несколько… чувствительный.
Зак поднял бровь:
— Чувствительный?
Энни захотелось наградить его таким же ироничным взглядом. Он ведь прекрасно понял, о чем она.
— Морган — очень болезненный мальчик. — А мать носится с ним так, будто он хрустальный. Саму Энни подобное отношение в детстве приводило в бешенство, и она поговорила бы с миссис Эйнслоу, вот только, очевидно, Морган такую суету обожал.
— Он был слишком расстроен, чтобы оставаться вместе с Брайаном, хотя я предпочла бы поговорить с обоими сразу.
— Он человек? — уточнил Зак.
— Нет, — ответила Энни, стараясь не слишком радоваться его удивленному взгляду. — Лебедь.
— Лебеди — не хищники, — именно поэтому, как знала Энни, семье Моргана разрешили жить на территории Стаи, — но они не такие слабые.
— Как люди? — вырвалось у разозлившейся Энни.
Зак вскинул бровь:
— Разве я это сказал, милая?
Лицо Энни запылало.
— Я учительница Брайана.
— А не моя. — Вспыхнула улыбка. — Хотя все можно устроить. Не желаете преподать пару частных уроков?
Энни приходилось в течение года иметь дело с леопардами Дарк-Ривер, но в основном она общалась с парами — повязанными или просто живущими вместе не первый год. Как совладать с заигрывающим мужчиной, который не только осознавал, какой эффект на нее производит, но и умело пользовался этим, она понятия не имела.
«Сосредоточься на деле, — велела она себе. — Возьми себя в руки».
— Обычно Брайан очень хорошо себя ведет. — По правде говоря, он один из ее лучших учеников. — Он добрый, умный мальчик, до сегодняшнего дня и пальцем никого из одноклассников не трогал.
Лицо Зака посерьезнело:
— Сила дана для защиты, а не драк. Брайан, как и все в Стае, прекрасно это знает.
Сердце Энни сжалось от того, как он произнес эти слова — словно констатируя непреложный факт. Подобное благородство восхищало ее во всех мужчинах Дарк-Ривер, кого она только встречала. Не меньше ее очаровывало и то, что никому из них даже в голову не приходило скрывать страстную любовь к жене.
Это казалось таким… милым.
Мать Энни так не считала. Профессор Кимберли Килдер точно знала, каким должен быть настоящий мужчина: слово «цивилизованный» повторялось в ее характеристике едва ли не чаще, чем «разумный». Тот же, кто так чувственно поддразнивал сейчас Энни, явно был слишком диким, чтобы соответствовать мерке профессора.
