Узкие лучики света сквозь падали на заметённую песком палубу, под подошвами ботинок чуть похрустывало, но всё равно вокруг стояла уютная тишина. Ни кают, ни приборов, только закопченные стены внутренней обшивки составляли незамысловатый интерьер внутреннего отсека.
Я аккуратно прошел ближе к входу в центральный пост управления, в благоговении прикасаясь к пачкающим пальцы черным стенам. Двери в отсек на месте не оказалось, от неё осталась просто овальная дыра в переборке. Внутри кабины пилотов царило запустение: зияли провалами гнезда модулей электроники, посредине торчком стояли торчком массивные стержни системы крепления боевых ложементов, а сквозь дыры в переборках вообще можно было свободно выйти наружу.
Я присел на кучку песка и представил, что пережил этот штурмовик, как он воевал, огрызаясь вспышками фотонных ускорителей непосредственной обороны от залпов врага, нацеливая и выпуская собственные ударные ракеты. Сам не заметил, как уснул на прохладном песке, представляя себя на месте безвестных пилотов, ведущим боевую машину в горнило схватки, крошащим направо и налево врагов.
Пробуждение было не очень. Сильный удар сверху до основания сотряс моё убежище. Пол наклонился и вместе с мусором меня отбросил вперед, на металлопласт кабины. Ударившись рукой и плечом, я мгновенно вскочил и попытался сориентироваться.
Штурмовик ощутимо накренился и проседал. Верхняя балка каркаса, теоретически неразрушимая, на практике ощутимо скрипела и грозила лопнуть, похоронив одно излишне любопытное существо вместе с собой.
Пора уносить ноги. Слева дыра в боковой стене была перекрыта вдавленными внутрь металлическими полосами, через которые не было ни единого шанса проскочить. Оставался только правый проход.
Осторожно выскользнув наружу, где поднятый завихрениями воздуха бушевал песчаный ураган, шипя от боли в руке и прикрывая глаза, я 'по приборам' отбежал в сторону площадки (как не напоролся ни на что, не понимаю) и уже находясь на свободном и безопасном месте, оглянулся назад.
Хвостовая часть триста тридцать седьмого поднималась все выше, придавленная краем огромной гравиплатформы, зацепившей кабину кораблика и сейчас вдавливающей его в песок не хуже пресса. С какого перепугу пилот решил посадить на старые железяки свою машину? Совсем мозгов нет, так ведь можно плиту преобразователя энергии грохнуть и дешевле будет оставить труп платформы на свалке.
Грузовик стабилизировался, поднятый при посадке песок постепенно оседал на близлежащих кораблях, покрывая всё вокруг ровным сантиметровым слоем. Хотя всё вокруг скрылось в тени неровно севшего диска, и видимость была минимальной, я разглядел лежащий на свободной от груд металла утрамбованной площадке шестиметровый блин непонятного назначения. Стало понятно, почему посадка была такое неправильной - видимо, груз представлял из себя нечто очень важное и его зафиксировали не только гравизахватами, но и физически подстраховали тросами, установив на спускаемой аппарели платформы. В такой ситуации по-другому опустить груз на площадку не представлялось возможным. Стало любопытно, что это такое важное, ради чего стоит гробить невероятно дорогую платформу?
Подойдя ближе, я отщёлкнул с пояса фонарик и узкий конус света осветил непонятную конструкцию. Тёмно-серая поверхность отражала и рассеивала луч. На устройстве, если это устройство конечно, не было ни одного шва, люка, болта, просто ровная стена двухметровой высоты. Веяло от блина почему-то древностью и холодом, несмотря на жару.
Я осторожно дотронулся до поверхности пальцами и ощутил покалывание, как будто отлежал руку, и кровь теперь возвращалась обратно, принося лёгкую боль.
С первого взгляда становилось ясно - это не наше, не человеческое. В мозгу пронеслись десятки вариантов, но отчего-то не уходила одна картинка из фильма 'Имперский миротворец', прошедшего в прошлом году и пересмотренного всеми мальчишками не один раз. В картине присутствовал эпизод, где инопланетный корабль приземлился на планетарную базу центральной планеты неведомой империи, и главный герой так же, как я сейчас дотронулся до поверхности неведомого корабля. Чушь, конечно, какой корабль, если в нём всего шесть метров диаметра и два высоты, но что вы ещё от любопытного меня хотите?
