Альберт Шпеер в 1966 году, когда льстить фюреру уже не было никакого смысла, утверждал: «Я не могу исключить, что Гитлер был бы заметной фигурой в ряду других архитекторов. У него был талант».
На аукционах в Лондоне владелец акварелей Гитлера некий Ян Моррис продал все имеющиеся у него картины за 176 тысяч фунтов. Самая дорогая акварель — «Церковь През-о-Буа» — «ушла» за 10,5 тысяч фунтов стерлингов с анонимным бизнесменом в Россию. Гитлер-художник и Гитлер изверг-политик — разные вещи. Советский режиссер Роберт Стуруа в 2001 году в статье «Битва акварелей» метко подметил: «Ненависть ослепляет. Даже святая».
Конечно, было бы лучше, если бы он занимался живописью, а не политикой. Возможно, в мире было бы на одного злодея меньше, но больше на одного мастера пейзажных акварелей.
А еще Гитлера презрительно назвал «богемским ефрейтором» фельдмаршал Пауль фон Гинденбург. Полководческие способности фюрера — одна из самых обсуждаемых тем в его биографии как в России, так и в других странах, в том числе и в Германии. Открыли ее мемуары битых генералов вермахта, списывающих свои неудачи на мертвого вождя, который бесцеремонно вмешивался в руководство военными действиями. Но это была самореклама: хотелось понравиться новым хозяевам — победителям. Они восклицали: «Мы почти разбили русских!»
И возникает логический вопрос:
— Почему же они оказались в Берлине, а не вы — в Москве?
Ответ генералов:
— Мешал Гитлер!
В 1990-е годы на волне переоценки ценностей либералы в России тоже обвиняли «бездарного Сталина», что его победы связаны с действием заградотрядов, гнавших солдат в бессмысленные наступления. Но это не совсем так, а вернее совсем не так. Но здесь мы говорим о Гитлере, критиками которого были его полководцы. В книгах Эриха фон Манштейна «Проигранные победы» и Гейнца Гудериана «Воспоминания Солдата» эта тема особо муссируется.
«Гитлер полагал, — писал после войны Манштейн, — что ему из-за его письменного стола все видно значительно лучше, чем командирам на фронте, хотя было само собой понятно, что многое на его оперативной карте уже устарело… В его привычку все более входило стремление вмешиваться в управление группами армий, армиями и т. д. путем отдачи отдельных распоряжений, что вовсе не входило в его обязанности».
В Первую мировую войну военным, имеющим авторитет у власти во главе с шефом генерального штаба Паулем фон Гинденбургом, вооруженным «планом Шлиффена», никто не мешал воевать, но они ее все равно проиграли. Молниеносного захвата Франции не получилось. Потом эти же генералы 4 года искали выход из «позиционного тупика». Вместо того, чтобы заключить умеренный мир и бросить все силы на запад, немцы упорно пытались заглотить кусок побольше на востоке, и им подавились. Не хватило сил. А потом начались революции. Немецкие генералы оказались оплеваны.
Вторая Мировая война закончилась тоже поражением немецких генералов, но без революций, а ответственность за свои провалы теперь они свалили на любимого фюрера, слабо разбирающего в военном деле.
Но позвольте, так заведено — любой глава государства в случае войны становится верховным главнокомандующим. Прусский генерал, военный теоретик и историк Клаузевиц, служивший в русской армии в 1812 году, ответил на этот вопрос генералов короткой, но емкой фразой: «Война — это продолжение политики другими средствами». И действительно, только политик знает, какие рубильники следует включать в определенный момент военных действий. А поэтому Гитлер, как политический руководитель, по определению обладал более широким кругозором и сферой ответственности, чем его напыщенные прусские генералы.
* * *
Каких же собак генералы вешали на Гитлера?
Прежде всего, свернутую программу создания четырехмоторных стратегических бомбардировщиков. Ответ генералам прост — нехватка ресурсов, его дороговизна и проблемы с укомплектованием летного состава. А бить тяжелыми бомбардировщиками (ТБ) по промышленным предприятиям за Уралом и в Сибири — это было бы нонсенсом — не хватило бы горючего на возврат. Гитлер вместе с авиаэкспертами понимал, что строительство армады ТБ сильнее подорвет мощь страны, чем любые усилия противника.
