– Вроде отбились. - облегченно вздохнул Ринат.
– Что-то мне это «Остров Сокровищ» напомнило. Сидим тут такие правильные и благородные, а на нас толпа пиратов нападает. Я не удивлюсь, если приезжавшие для предъявления требований бандиты говорили словами Джона Сильвера. «Те из вас, кто останутся в живых, будут завидовать мертвым…» - пытаясь изобразить голос Джигарханяна, ответил Дима. Ринат в ответ ухмыльнулся.
Попыток повторить штурм больше не было. Около семнадцати часов к ним зашел Самсонов. Оказалось, что главный штурм действительно был со стороны гаражей. Там выпустили несколько зарядов из гранатометов. И атаковало не меньше семидесяти человек. Всего там погибло пять человек. Если бы не заранее принятые меры в виде снежных валов, залитых водой («Действительно горку делали.» - подумал Ринат) бандиты наверняка бы прорвались. Всего в этот день они потеряли восемь человек, в том числе пулеметный расчет с их чердака. Ринат пытался припомнить лица солдат, которых он встретил на лестнице перед боем, когда они несли пулемет, но не смог. Раненых было больше, но к счастью, большинство было легкими. Кого оцарапало осколками кирпича, кого задело по касательной. Пообещав, что ужин принесут к ним на место, Самсонов ушел.
С наступлением сумерек, включились прожекторы, которые были установлены на крышах зданий. Ринат знал эти прожекторы: их снимали с тепловозов и электровозов. Его отец с помощью такой лампы иногда грел двигатель автомобиля в особо сильные морозы. Лучи могли бить на несколько километров, однако это было ненужным, поэтому свет установили так, чтобы в радиусе в несколько сот метров все пространство было освещено. Вскоре принесли ужин. Несколько бачков с первым, вторым и компотом. Немолодая женщина из столовой разносила тарелки в каждую комнату, где сидели бойцы, сетуя на то, что им пришлось идти по замерзшей снежной траншее, нагнувшись. «Чтобы антихристы из ружжа не попали». - выразилась она. Сдерживая улыбку, они взяли ужин и, как только она вышла, весело расхохотались. Напряжение дня как будто разом схлынуло. Они несколько раз начинали смеяться, представляя, как эта тетка ползет по траншее, взвалив на спину бачки с кашей и супом.
– А ведь все равно она молодец. Донесла ведь. - сказал Ринат.
– Все мы молодцы. У нас выбора просто нет, кроме как быть молодцами. - уже без улыбки ответил Дима.
– И разве это жизнь? Бояться всего, не надеясь на что-то хорошее завтра. Радоваться тому, что сегодня ты ешь теплую кашу, не зная, будешь ли ты есть завтра. Радоваться тому, что сегодня ты выжил. Радоваться тому, что ты вообще выжил…
– Нет, дружище. Не жизнь это. - согласился Дима. - Это выживание. И выжить стоит несмотря ни на что и вопреки всему. Пока мы не знаем, что случилось. Мы должны будем сделать так, чтобы все вернулось на свои места. Я хочу жить в единой и сильно стране! И мы должны двигаться к этому. Не мы вдвоем, конечно. Все, кто выжил. Все мы. Понимаешь? Это наш долг.
Ринат впервые видел друга таким. Обычно он отказывался говорить на серьезные темы, стараясь отшутиться и всячески уйти от разговора.
– Да, Дим. Я понимаю тебя. Мы просто обречены жить. Во всех смыслах… А с каких это пор ты стал патриотом? - не удержался от усмешки Ринат, чтобы хоть как-то увести нерадостную беседу в сторону.
– Сейчас ложкой в лоб дам за такие разговоры! - Дима действительно размахнулся ложкой, как в дверь вошел Марат. Он в этот день отбивал штурм со стороны леса. Его щека была залеплена пластырем. Серый милицейский камуфляж был весь в пыли и грязи.
– А, ерунда. - отмахнулся он, отвечая на немой вопрос по поводу пластыря. - Обидно даже. Уже после боя поскользнулся и оцарапал о битый кирпич.
Все улыбнулись. Марат достал из-за пазухи бутылку коньяка.
– Из подвала еще. Скоро Леха должен подойти. - сказал Марат, выплескивая остатки компота в пустую тарелку.
– Мы же на посту. - пытался отказаться Ринат.
– Не переживай, братишка. Через час всех, кроме часовых на боковую отправят. На сегодня уже все закончилось. Бандитов в городе нет.
– Откуда знаешь? - усомнился Ринат, принимая чашку с ароматным напитком.
