Джейн шагнула вперед и остановилась почти вплотную ко мне.
— Хотите знать, на что похожа встреча с мужем той женщины, которой принадлежало твое тело? Видеть узнавание в его лице, но не осознавать его в себе, независимо от того, насколько тебе самой этого хочется? Знать, что он безумно желает назвать тебя по имени, которое тебе не принадлежит? Понимать, что когда он смотрит на тебя, то видит перед собой десятилетия жизни, о которых ты не знаешь абсолютно ничего?
Она вдруг заговорила от первого лица:
— Знать, что он был со мной, был внутри меня, что он держал меня за руку, когда я умирала, и при этом говорил, что он любит меня? Сознавать, что он не может превратить меня в живорожденную, но способен снабдить биографией, дать мне представление о том, кем я была, чтобы я могла осознать, кто я есть? Да способны ли вы сообразить, что значит хотеть всего этого для себя самой? Прежде всего — любой ценой сохранить носителя всей этой информации.
Джейн придвинулась еще ближе. Ее губы теперь почти касались моих, но в этом не было ничего похожего на поцелуй.
— Вы прожили со мной в десять раз дольше, чем я прожила с собой, — сказала она. — Вы хранитель моего «я». Вы совершенно не в состоянии представить себе, что все это для меня значит. Потому что вы не один из нас.
Она отодвинулась.
Я пристально взглянул ей в лицо — Вы — не она. Вы сами сказали мне об этом.
— О боже! — воскликнула Джейн. — Я солгала. Я — она, и вы это сами знаете. Останься она жива, она вступила бы в ССК, и они воспользовались бы той же самой треклятой ДНК, чтобы сделать ей новое тело, как они сделали его для меня. В моих генах намешано невесть сколько иноземного дерьма, но ведь и вы теперь не полностью человек, и она была бы такой же. Человеческая часть во мне точно такая же, какая была бы в ней. Единственное, чего мне недостает, — это памяти. А если немного точнее, то моей другой жизни целиком.
Джейн снова шагнула ко мне и взяла меня за подбородок.
— Я Джейн Саган и сама знаю, что прожитые мною шесть лет — мои, они полностью реальны. Это моя жизнь. Но я также и Кэтрин Перри. Я хочу снова обрести ту жизнь. И могу сделать это только через вас. Вы должны остаться живым, Джон. Если вас не будет, я снова потеряю себя. Я накрыл ее ладонь своей.
— Помогите мне остаться живым, — попросил я. — Расскажите мне все, что нужно знать для выполнения этого задания. Хорошенько объясните, что я должен сделать, чтобы помочь вашему взводу выполнить необходимую работу. Помогите мне помочь вам, Джейн. Вы правы, я не знаю, что такое быть вами, быть одним из вас. Но я точно знаю, что я не хочу болтаться среди звезд в этом поганом шаттле, пока вы будете под пулями. Мне нужно, чтобы вы тоже остались живой. Как по-вашему, это справедливо?
— Справедливо, — негромко ответила Джейн. Я взял ее руку и поцеловал.
«Это легче всего, — передала мне Джейн. — Просто летишь себе».
Ворота причального отсека вышибло взрывом, и воздух вырвался в пространство. Это было точным повторением первого этапа моего предыдущего посещения Коралла. В свое время я много раз бывал здесь, правда без перспективы вылететь в пространство. На сей раз огромное помещение было свободно от незакрепленных предметов — здесь вообще не было ничего, кроме корабельной команды и множества солдат, одетых в громоздкие десантные скафандры. Ноги у всех удерживались на полу электромагнитными держателями, но как только взорванные двери отбросило настолько, чтобы вылетающие не разбились о них, электричество выключилось и нас остатками воздуха вынесло в открытый космос (перед началом операции в причальном отсеке создали избыточное давление воздуха — чтобы мы поскорее вылетали).
Получилось точно так, как было задумано. Магниты отпустили подошвы, и мы вылетели в пространство, словно выброшенные рукой гиганта в огромную мышиную нору. Я все сделал так, как учила Джейн: пригнулся, насколько это было возможно, перекувыркнулся и оказался в космосе. Все прошло прекрасно — как раз так, как мы и хотели, стремясь создать впечатление, будто оказались в пустоте совершенно неожиданно для себя. Ведь рраей могли наблюдать за нами. Я вместе с толпой солдат Специальных сил был бесцеремонно вышвырнут прочь. В первый момент у меня сильно, почти до тошноты закружилась голова оттого, что понятие «снаружи» сменилось понятием «внизу», а донизу, где лежала темная громада Коралла, было около двухсот километров. Восточнее, там, куда мы стремились, светился день.
