— Еще два, Майк. Клиентов за последние дни маловато. — Шейн добавил к купюрам на конторке еще две двадцатидолларовые бумажки.
— Зажги надпись «свободных мест нет», так будет удобнее. Если Сесиль Литтл выйдет, позвони мне в номер и повесь трубку после двух гудков.
— Не волнуйся, Майк, — сказала Пэтси, растроганная его щедростью. — Если мне придется сходить в туалет, я достану мужа из-под земли, и он подежурит за меня.
Шейн взял ключ от номера на первом этаже, прихватил пластиковый пакет с кубиками льда и вернулся к своей машине.
— Ты пьешь коньяк? Больше у меня ничего нет.
— Майк, разве у нас есть время для выпивки? Честное слово, твоя затея кажется мне все более невероятной.
Шейн подкатил «бьюик» к наклонной площадке перед окном своего номера и вынул из «бардачка» бутылку с остатками коньяка.
В мотеле, в спартански меблированном номере, Анна остановилась возле кровати, нервно сжимая в руках сумочку. Шейн невозмутимо клал лед в бокалы с коньяком.
— Майк, это просто нелепо. Я никогда не была расположена к сексу меньше, чем сейчас.
Шейн вручил ей бокал.
— Я образованная девушки, Майк, — прошептала она. — Я на этой работе уже два с половиной года, но даже не могла представить, что такое случится. Я занималась бумажной работой, просматривала технические отчеты — все было не так, как об этом пишут в романах. А теперь вдруг сразу…
Она отпила глоток из бокала и закашлялась.
— Пить я не умею.
Поставив бокал на туалетный столик, Анна расстегнула блузку. Лифчик, видимо, был предусмотрительно снят раньше. Она выключила свет и продолжала раздеваться в темноте.
— К тому же я немножко стыдлива, — пояснила она. — Хотя ты уже видел меня голой — в своей каюте на теплоходе.
— Отлично помню. Если бы двое парней не помяли меня в коридоре, я был бы куда более вежлив.
— Моих чувств ты не оскорбил. Майк, не стой же, как столб. Мне кажется, я понимаю, чего ты в конечном счете хочешь добиться, но пойми и меня тоже. У меня в голове постоянно тикают часы.
Шейн налил в бокал еще на три пальца коньяка и выпил его залпом. Почувствовав теплоту в желудке, он неторопливо принялся раздеваться.
Не в силах больше ждать, она пришла ему на помощь. Их пальцы переплелись. Когда последний предмет одежды упал на пол, она нетерпеливо поцеловала его, но после того, как они улеглись в постель, темп резко замедлился.
Их движения были легкими и свободными, отлично согласованными. Шейн слышал приглушенный звонок телефона в своем «бьюике», но кто бы ни звонил, он мог подождать. Когда все кончилось, Анна расслабленно откинулась на подушку и тихо рассмеялась.
— Ты был прав, — сказала Анна, когда они оторвались друг от друга. — Ты был невероятно прав, Майк. Я попала в другой часовой пояс.
— Не возражаешь, если я включу свет?
— Нет, дорогой.
Шейн включил ночник и нашел сигареты, выпавшие из кармана брюк на пол.
— И все-таки мы немного торопились, правда? В следующий раз будет гораздо лучше. Тебе удалось как следует меня расшевелить, — Анна улыбнулась и дотронулась до него.
Они закурили.
— А теперь о Геллере, — Шейн выпустил струйку дыма. — Когда ты с ним встретилась, как ты узнала об этом деле?
— Мне не хочется говорить ни о ком, кроме нас с тобой, но все же я не до такой степени витаю в небесах. Ты слышал телефонный звонок в своей машине несколько минут назад, или мне послышалось?
— Если перезвонят, я успею подойти.
— Теперь о Сэме. Он один из тех, кто в прежние времена помогал вооружить израильскую армию. Я была его секретаршей до тех пор, пока мы не уехали оттуда. Конечно, ты понимаешь, что я выполняла приказ. Я лейтенант израильской армии — говорю сразу, чтобы не возникало недоразумений. Я составляла рапорты по различным контрактам, в которых участвовал Сэм. У него были две дюжины оперативных агентов — некоторые работают на него, некоторые сами за себя. Кто-то из его людей узнал, что происходит с Квентином. Даймонда и Дессау не раз видели вместе, а мы знаем, что Даймонд работает на арабов. Когда мы расстались, наш человек сопровождал Дессау в Кемберуэлл, где выяснилось, что он завязал знакомство с видным английским физиком.
