Смертный приговор был вынесен, но фон Хорст не очень переживал, поскольку ожидал этого. Он с самого начала знал, что его пленение окончится смертью, если только ему не удастся сбежать. А когда именно это произойдет — в мире без времени не имело особого значения. Торек рассердился, но ничего не мог сделать для опасения друга, ведь Мамт был вождь, а его слово — закон. Он ворчал и жаловался втихомолку, но, когда пир начался, присоединился к остальным, и вскоре, очевидно, забыл о своем горе, наслаждаясь едой и напитками.
Фон Хорсту и Фрагу разрешили участвовать в празднике, и, попробовав немного предложенного напитка, фон Хорст заключил, что с ним и вправду все позабудешь. Напиток готовили женщины из смеси дикой кукурузы, разных трав и меда. Он был недурен на вкус, и такой крепкий, что мог свалить даже лошадь. Его пили вволю и мужчины, и женщины, хотя с разными последствиями. Некоторые стали болтливыми и веселыми, другие, напротив, вздорными и драчливыми; то в одном, то в другом уголке рощи вспыхивали потасовки. Некоторые вообще не пили, и фон Хорст заметил среди них Лотаи и Мумал. Грум, напротив, очевидно, любила выпить, и это обострило черты ее характера — она стала еще более воинственной, властной и самоуверенной.
Фон Хорст не без любопытства наблюдал, как она приблизилась к огромному мужчине и обхватила руками его шею — под влиянием выпитого подавляемые чувства вырвались на волю. Вид Грум, выражающей страсть, был смешным. Гигант грубо разомкнул ее руки и резко оттолкнул, да так, что она растянулась на земле. Грум мгновенно поднялась — настоящая фурия с искаженным от ярости лицом. Фон Хорст подумал, что она собирается броситься на столь нелюбезного кавалера, но вместо этого девушка кинулась к Мамту.
— Я хочу мужа, — взвизгнула она. — Я хочу Горга.
Мамт повернулся к великану.
— Что скажет Горг? — спросил он.
Итак, это был Горг. Фон Хорст вполне оценил этого малого и был рад, что ему не пришлось сражаться с ним ради столь «прекрасной» Грум. Горг был настоящим гигантом. Он, должно быть, весил около трехсот фунтов и поигрывал налитыми мускулами.
Горг громко загоготал.
— Жениться на самке тарага! — рявкнул он. — Я лучше женюсь на махаре.
— Ты слышала, — сказал Мамт. — Возвращайся на кароо и оставь человека в покое. Он не для тебя.
— Он для меня, — взвизгнула Грум. — У меня есть воин, который сразится с Горгом.
Все взглянули на Горфа, и последовал громовой раскат хохота.
— Давай, Горф, — закричал воин, — покажи нам, как ты задашь Горгу, только не убивай его. — Горг шумно захохотал. — Давай, Горф, — продолжил он. — Если ты меня победишь, я заберу Грум, и не стану упрекать тебя за то, что ты хочешь от нее избавиться.
— Она выпила слишком много тумала, — прорычал Горф. — Я никогда не обещал сразиться для нее с Торгом, Горг мой друг, я не хочу его обижать.
Это вызвало новый взрыв хохота, а на взгляд Горга, ситуация была так забавна, что он начал кататься по земле, рыча от восторга. Грум ничего не сказала. Несколько мгновений она молча смотрела на Горга и Горфа, а затем повернулась к Мамту.
— Я не сказала, что Горф будет сражаться с Торгом.
Горф трус. Он ни за что не будет драться, если есть возможность увильнуть. Здесь находится настоящий мужчина, который сразится с Горгом, он сделает это прямо сейчас.
— Кто он? — спросил Мамт.
У фон Хорста засосало под ложечкой. Он знал, что за этим последует.
Грум толстым грязным пальцем указала на него.
— Вот он, — громко закричала она.
— Он чужестранец, — возразил Мамт, — как же он может сражаться за тебя?
— Но ведь никто другой не будет, — заметила Грум.
Мамт покачал головой, но едва он открыл рот, как Горг сказал:
— Пусть он сразится со мной. Это кароо, и нам надо бы развлечься.
— Ты обещаешь не убивать его? — спросил Мамт. — Я берегу его для малого каньона.
— Я не буду его убивать, — пообещал Горг.
Фон Хорст подошел к ним.
— Если я возьму над тобой верх, — спросил он, — ты возьмешь Грум в жены?
