- Могла бы.
Точнее, уже смогла для подтверждения кое-чего. Тишком, никого не спрашивая, и угрызений совести не испытала. Вилль тоже хотел бы иметь под рукой такой же ножик, каким Симка ранил Цирюльника (естественно, оригинал забрали следователи), но постеснялся даже временно присваивать имущество Повелителя, так что запоминал на глаз, а он у аватара острый, да не художественный.
Чтобы вернуться в город, пришлось перелетать через стену. Кот где-то шлялся, и лежащие под полотенцем пироги с запиской от Марты уцелели. Пока Алесса заваривала чай, Вилль тенью слонялся по углам, а сев за стол, сгорбился над чашкой, явно имея, что сказать, да не зная, с чего начать.
- Ну? - подбодрила девушка, хотя чуяла: содержание этой ночи отличится от предыдущего не в лучшую сторону.
- Я обещал Тиэлле прийти в лес сегодня в полночь. На их территорию забрело стадо оленей, и волки решили устроить Большую Охоту, а меня приглашают в качестве... ну, шамана, что ли. Лесь? - повисло напряжённое молчание, и Вилль опустил взгляд в кружку. - Но если ты хочешь, я останусь.
Тиэлле - важная часть жизни аватара, что была до того, как в ворота постучалась замерзающая науми и стала Тай-Линн. Нельзя рвать столь крепкие узы, ибо дерево без корней не устоит на ветру.
Когда он ушёл, она достала из своего мешка столовый нож с зубчиками - по серебру вилась виноградная лоза, выполненная из жёлтого металла, похожего на золото или латунь. Ещё два кинжала с гравировкой такого же цвета и клеймом мастера Вальда лежали в коробке, обвязанной алой лентой с пышным бантом. Вот чего ты боишься, душепийца...
Заснуть не удалось. Едва науми смыкала глаза, как в ноздри бил запах разгорячённой крови, справа и слева слышалось тяжёлое дыхание братьев и сестёр, да хрустел под лапами снег. На охоте она никогда не давала волю зверю, но он...
Алесса обернулась пантерой и вылезла на крышу, чтобы до зари слушать дикую песнь Большой Охоты.
Л"лэрд Шантэль не знал, сколько ему отпущено Привратницей, но надеялся, что хотя бы пара месяцев в запасе есть. Как только л"лэарди Алесса и её недоразумение уехали, освободив л"лэрда от обязанностей няньки, он взялся за приведение в порядок собственных безотлагательных дел. Для начала зазвал к себе придворного мага на бокальчик игристого и, когда магистр Инэй закончил распространяться о финансовых проблемах Академии, завёл разговор в нужное русло.
- Вы утверждаете, что настроить портал сквозь городскую стену под силу лишь магистру. Но если это сделал мастер третьей ступени?
Человек с толикой иронии поднял бровь: о слабости почтенного л"лэрда к молоденькой магичке сплетничали не только во дворце, но Шантэлю это было даже на руку - меньше вопросов.
- Вы о том случае, когда госпожа Крутоярская телепортировала вас из Черногривки в Равенну? Многие считают Триссу алмазом, который не смог вовремя выбрать себе огранщика, а ведь у неё был неплохой шанс стать архимагом не только по уровню сил, но и добиться официального статуса. На седьмом курсе Академии для неё застолбили место во флоте, а на десятом - в магистратуре, но, увы, она всё потеряла, когда сразу после выпускных экзаменов сбежала в неизвестном направлении и тем самым подвела своего руководителя, да и всю Синюю кафедру.
- Легкомыслие, свойственное юным барышням, - пожал плечами л"лэрд, спровоцировав у собеседника понимающую улыбку. - Но шанс всё наверстать пока не упущен, верно? Те, кто повелевает жидкостями, способны продлить свою жизнь больше, чем маги других специализаций, кроме, разве что целителей. Сударыне Триссе ещё нет двадцати пяти, можно сказать, её летопись только начинается.
- Всё так, - кивнул магистр Инэй, - но неизвестно, когда появится новая вакансия в магистратуре. Сами понимаете, талантливых кадров много, и новорожденных либров соответственной мощности на всех не хватит.
А главная проблема в том, что Трисса - молодая привлекательная девушка, одарённая от природы, и не пришлось ей корпеть над учебниками да трактатами, чтобы потом, кровью и нарастающей сединой добиваться каждой ступени, в отличие от большинства коллег. К тому же, она отказалась работать на флоте по направлению Академии, сиречь, серьёзных седых мужей, как раз в своё время напрягавших память и зарабатывавших сутулость над учебниками.
