Оборона Порт-Артура: «Сухопутные не признают моряков, моряки сухопутных, да еще и между собою вражда…» - страница 13

Шрифт

Интервал

. С другой стороны, во время Русско-японской войны сухопутные чины получали, согласно приказу Главного штаба, усиленный оклад жалованья, отличавшийся от обычного. В свою очередь, размер столовых денег сухопутного ведомства, за исключением полковников на должности полкового командира, уступал столовым выплатам и так называемым месячным окладам офицеров флота^>{106}. За счет того, что сухопутные издерживались на оплату квартиры[4], и даже часть столовых уходила на содержание квартиры, то в итоге получалось, что действительно моряк получал примерно в 1,5 раза больше по сравнению с обычным довольствием сухопутного, но усиленный оклад нивелировал эту разницу до 1,1 раза. Следует сделать оговорку, что разница особо была заметна на обеспечении младших офицеров — подпоручики, прапорщики сухопутных родов войск столовых выплат не получали, а вот мичманы флота получали. Поэтому морская молодежь имела денежные средства для походов в ресторан, веселого времяпрепровождения в кафешантанах и пр. Недаром в письме к сыну от 7 июля, гардемарину Морского корпуса, командир броненосца «Севастополь» писал о нравах морской молодежи: «Зная, что в корпусе, да и между молодыми офицерами, мало внушается чувство долга, то, что тебе не даст среда, то ты должен сам в себе воспитать и помнить…»^>{107} Но неформально сухопутные офицеры в условиях боевых действий могли пополнить бюджет за счет денег, отпускаемых на офицерских лошадей, которые присутствовали в действительности лишь в отчетных документах, и прочих «злоупотреблениях». Подпоручики и поручики изыскать возможность получить казенную прибавку к содержанию, как правило, в отличие от ротных командиров, не имели, и их положение на фоне довольствия, жалованья, столовых и отдельной каюты мичманов, начинавших службу во флоте, было очень незавидным. По воспоминаниям мирных жителей Порт-Артура, даже извозчики, ожидавшие вечером у ворот порта выхода морских офицеров, брали весьма неохотно сухопутного или просто частного пассажира, причем заявляли без особого стеснения, что моряки расплачивались намного щедрее сухопутных армейцев или обывателей^>{108}.

§3.

ОСНОВНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ РАЗВИТИЯ ВЕДОМСТВЕННЫХ КОНФЛИКТОВ В ОСАЖДЕННОМ ПОРТ-АРТУРЕ И ПОПЫТКИ ИХ ПРЕОДОЛЕНИЯ

Попытки разрешить проблему несогласованности действий флота и армии выразились в созыве двух совещаний командного состава. Причем обсуждали планы совместных боевых операций генералы и другие сухопутные начальники отдельно от флагманов эскадры и командиров кораблей^>{109}. Военно-морские офицеры собрались только после того, как состоялось совещание сухопутных высших и старших офицеров. А на имя старшего флагмана поступили многочисленные официальные запросы от генерала А.М. Стесселя, содержавшие настоятельные просьбы о незамедлительном выходе флота из гавани и начале каких-нибудь активных действий^>{110}. Генерал А.М. Стессель считал, что активные действия флота должны были выражаться в постоянных атаках морских коммуникаций неприятеля для воспрепятствования высадке и подвозу запасов, а при подходе основных русских сил, по его мнению, — в содействии движению армии генерал-адъютанта А.Н. Куропаткина к Порт-Артуру, чтобы облегчить ему подход и операцию по снятию осады крепости через обстрел Цзиньчжоуской позиции с моря^>{111}. Генерал К.Н. Смирнов полагал необходимым послать эскадру во Владивосток на соединение с крейсерским отрядом, чтобы затем перейти к решительным действиям^>{112}. Генерал-майор А.В. Фок высказался за выход флота для действий в Желтом море, причем указывал на значение, которые имели для флота горы Угловая и Высокая, с которых противник мог, по его мнению, потопить небронированные суда, а с бронированных сбить все трубы. Ремарка генерала А.В. Фока о том, что с бронированных судов неприятель мог сбить все трубы, отражала непонимание сухопутными генералами, в частности в лице генерала А.В. Фока, технической стороны вопроса. Ведь броневой пояс кораблей рассчитывался для ведения боевых действий на море, а не для противоборства с тяжелыми осадными орудиями японской сухопутной армии. При совместных и согласованных действиях, считал А.В. Фок, можно было продержаться до октября, то есть до прихода 2-й Тихоокеанской эскадры