Либиг выпрямился. Нарочито спокойно, медленно и раздельно выговаривая слова, он начал:
— То, что вы говорите, чепуха. Я внимательно изучил робота, присутствовавшего при убийстве. Никаких заменяемых рук и ног у него не было. Этот робот никак не мог служить орудием убийства.
— А кто может подтвердить ваши слова, солярианин? — также спокойно и медленно спросил Бэйли.
— Мои слова обычно не подвергаются сомнению.
— Ах, вот как! Тогда почему же вы столь быстро уничтожили этого робота?
— А кому он был нужен? Робот никуда не годился, он был полностью бесполезен.
— Почему?
Самообладание постепенно начинало покидать роботехника. Его лицо покрылось пятнами.
— Вы уже задавали мне этот вопрос, землянин, — сказал он, сжимая кулаки. — И я объяснил вам причину. Повторяю: робот присутствовал при убийстве человека. И он не смог предотвратить это убийство.
— Тем не менее исследовать его было для нас чрезвычайно важно, — возразил Бэйли. — Я утверждаю, что именно его рука была использована в качестве оружия.
— Чепуха, немыслимая чепуха! — не сдерживаясь более, закричал Либиг. — Что вы вообще смыслите в роботехнике?
— Возможно, немного, — невозмутимо ответил детектив. — Но я предлагаю следующее. Пусть глава Департамента Безопасности Корвин Атлбиш распорядится, чтобы был произведен обыск вашей лаборатории и фабрики роботов. При этом будет установлено, производили ли вы эксперименты с заменой конечностей. Если да, то не послали ли вы такого робота в распоряжение Дельмара.
— Никто не смеет заходить в мою лабораторию! — завопил роботехник.
— Почему? Если вам нечего скрывать, то почему вы боитесь показать свою лабораторию?
— А при чем здесь я? Как я мог быть заинтересован в смети своего друга Дельмара?
— Я думаю, для этого было две причины, — ответил Бэйли. — Первая такова. Вы были дружны с миссис Дельмар, даже очень дружны, не так ли? Ведь, несмотря ни на что, соляриане все-таки люди. Вы, правда, никогда не имели дела с женщинами. Но это отнюдь не означает, что вы не подвержены никаким эмоциям. Ну, скажем, животным импульсам. Вы виделись с госпожой Дельмар… то есть не то чтобы виделись, но общались посредством телесвязи. При этом она часто бывала достаточно обнажена и…
— Нет, нет, вы лжете! — крикнул Либиг и закрыл лицо руками.
— Нет, нет, — прошептала и Гладия.
— Возможно, вы даже сами не понимали характера своих ощущений. Или, если и догадывались, то презирали себя и ненавидели госпожу Дельмар, которая вызывала их. И, конечно, сам Дельмар, ее муж, был вам особенно ненавистен. Вы ведь просили госпожу Дельмар стать вашей помощницей, не так ли? Вы настойчиво добивались этого. Она отказалась, и вы возненавидели ее еще больше. Убив Рикэна Дельмара таким образом, чтобы подозрение пало на его жену, вы одним ударом расправились с обоими.
— Кто поверит этой дешевой мелодраматической болтовне? — пробормотал красный как рак спейсер. — Только грязный землянин может подумать такое о солярианине.
— Я не утверждаю, что сказанное являлось вашим единственным мотивом, доктор Либиг. Все эти чувства, конечно, влияли на вас, но, скорее, бессознательно. У вас был и гораздо более прямой, более осознанный мотив. Доктор Рикэн Дельмар мог серьезно помешать вашим планам. Поэтому его следовало устранить.
— Планам? О каких планах вы говорите? — воскликнул роботехник. В его голосе звучали ярость и ужас.
— О планах завоевания всей Галактики, — торжественно провозгласил Бэйли.
— Землянин сошел с ума, — Либиг повернулся к аудитории. — Разве не очевидно, что он ненормален?
Некоторые с изумлением глядели на него, другие на его противника.
Но Бэйли не дал им времени опомниться.
— Вы все прекрасно понимаете, Либиг, — продолжал он. — Дельмар собирался прервать отношения с вами. Причина заключалась в том, что Рикэн Дельмар был в курсе вашей работы значительно больше, нежели кто другой. Он знал, что вы проводите опасные эксперименты, и пытался остановить вас, но безуспешно. Тогда он намекнул правителю Груэру о вашей деятельности, но только намекнул, так как еще не был уверен во всех деталях. Вы узнали об этом. Рикэн Дельмар становился опасен для вас.
