Никки выполнила свой ритуал: минуту размышляла о жертве, устанавливая личную связь и отдавая дань памяти маме. Это занимало всего несколько минут, зато помогало настроиться.
Хит вышла из машины и принялась за работу.
Поднырнув под желтую ленту, Ники замерла, уставившись на собственный портрет на обложке мятого журнала «First Press», торчавшего из мусорного мешка между упаковкой от яиц и грязной подушкой. Боже, как она ненавидела эту позу: одна нога на стуле, руки сложены на груди, «зиг-зауэр» на поясе рядом со значком. И этот кошмарный заголовок: «Супер-Хит — удар по преступности».
«Одно хорошо: кто-то догадался выбросить журнал на помойку», — думала Хит, направляясь к двум детективам, уже работавшим на огороженном участке. Таррелл и Каньеро, известные среди коллег под дружеским прозвищем Тараканы, обернулись к Хит.
— Доброе утро, детектив, — едва ли не в один голос поздоровались они.
Таррелл, оглядев ее, добавил:
— Кофе не предлагаю, вижу, тебе уже хватит.
— Как смешно! Не открыть ли тебе собственное утреннее шоу? Что у нас тут?
Хит начала осмотр, а Каньеро тем временем вводил ее в курс дела. Убитый, латиноамериканец тридцати — тридцати пяти лет, в рабочей одежде, лежал вверх лицом среди мусорных мешков на тротуаре. Жуткие разрывы тканей и след от укуса на горле. И еще на животе, распоротом вместе с футболкой.
В голове у Никки промелькнуло воспоминание об утренней встрече с койотом, и она повернулась к медэксперту.
— Что это за укусы?
— Предположительно, посмертные, — ответил медэксперт. — Видели раны на ладонях и предплечьях? — Он указал на руки убитого. — Это не от звериных зубов. Он оборонялся от режущего оружия. Я бы сказал, от ножа или мясницкого тесака. Будь он жив, когда до него добралась собака, следы зубов остались бы на руках, а их нет. И еще, смотрите. — Он встал на колени возле тела и указал на прорезанную футболку.
— Колотая рана, — согласилась Ники, присев рядом.
— Вскрытие покажет точно, но бьюсь об заклад, это и был смертельный удар. А собака, скорее всего, просто рылась в помойке. — Медик помолчал. — И еще, детектив Хит…
— Да? — отозвалась она, гадая, что сообщит ей эксперт.
— Я в восторге от статьи в «First Press». Мои поздравления!
У Ники внутри все сжалось, однако она поблагодарила и, поднявшись, поспешно отошла к Тарреллу и Каньеро.
— Документы при нем?
— Никаких, — доложил Каньеро. — Ни бумажника, ни удостоверения личности.
— Ребята обходят квартал, — добавил детектив Таррелл.
— Хорошо. Свидетели есть?
— Пока нет, — ответил Таррелл.
Хит задрала голову, осматривая жилые высотки по обе стороны Бродвея. Каньеро предвосхитил ее вопрос:
— Мы выясняем номера выходящих окнами на улицу квартир. Может, кто-то что-то видел или слышал.
Никки опустила взгляд на коллегу и коротко улыбнулась.
— Хорошо. И еще проверьте магазины. В пекарне начинают работать рано. И о камерах наблюдения не забудьте. В ювелирном напротив они наверняка есть и, если повезло, могли что-то зафиксировать. — Она покосилась на человека с пятью собаками, стоявшего дальше по улице. — Кто это?
— Он обнаружил тело. В пять тридцать семь сообщил в службу спасения.
Никки оглядела свидетеля. Около двадцати, стройная фигура, облегающие джинсы и вызывающий шарф.
— Не говорите, сама угадаю. АТС? — Сотрудники участка, обслуживавшего Верхний Вест-Сайд разработали собственную систему обозначений для здешних типов. Код АТС относился к актерам, танцовщикам и супермоделям.
— Почти попала. — Каньеро сверился с блокнотом. — Мистер Т. Майкл Дав из Джульярдской[2] школы, наткнулся на собаку, грызущую труп. Рассказывает, что его свора бросилась вся разом и отогнала бродячего пса.
— Эй, — спохватилась Никки, — а почему «почти»? Он же актер?
— Да, но в этом случае АТС может бы означать «Актер, танцовщик, собачник».
Никки прикрыла руку полой пиджака — от зевак, показала коллеге средний палец.
— Ты его допросил?
Каньеро махнул блокнотом и кивнул.
— Тогда здесь, пожалуй, все, — заключила Хит. И снова вспомнила своего койота. — Но я хочу уточнить у него про ту собаку.
Она очень быстро пожалела о своем решении. С расстояния десяти шагов собачник закричал:
