Господи!
Люк уставился на девушку, обхватив руками шею, и пытался совладать с эмоциями.
Он был в шоке. Да и кто бы не был на его месте? Осознание того, что он станет отцом, сразило наповал. Девушка, чувства к которой он заглушал долгие годы, родит ему ребенка.
Ее щеки горели, и, несмотря на ее враждебный настрой, Люк понял, что ей было нелегко признаться.
Особенно тому, кто только что ее обидел.
– Ну что, – Эбби заметно нервничала, – обзовешь меня вруньей? Ты же сказал, что не доверяешь мне.
Люк покачал головой:
– Ты давно узнала?
Она пожала плечами:
– Неделю назад купила два теста. Оба оказались положительными, – сообщила она как можно безразличнее.
– И как долго это у тебя?
– Я еще не ходила к врачу.
– При чем тут врач! – огрызнулся он и вытянул руку, словно смягчая собственные слова. – Я спрашиваю, знаешь ли ты, сколько прошло недель?
– Дай-ка вспомнить, – насмешливо протянула она. – С нашего первого раза прошло пять-шесть недель.
– Невероятно.
Она посмотрела на него с презрением.
– Я этого не хотела, знаешь ли. Подруга сказала, что я должна сообщить отцу ребенка.
Люк глазел на нее несколько мгновений, а потом выдавил:
– Я бы все-таки выпил чашку чаю. Ты не против?
Она снова пожала плечами, потом повернулась к чайнику и поставила его на плиту. Достала две чашки и кинула в них пакетики.
– Сахар? – Она вопросительно взглянула на него.
Люк кивнул.
– Две ложки, пожалуйста. – Он отошел к дивану, где оставил куртку.
Он сел и закрыл глаза. Да уж, такого он точно не ожидал. Эбби ждет ребенка. Его ребенка. Он станет отцом!
Люк обхватил руками колени и глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться. Вдруг к его ладони прикоснулся мокрый нос. На него своими темными глазами смотрел Харлей и, казалось, понимал: что-то случилось.
– Привет, друг. – Люк грустно улыбнулся. – Что будешь делать, когда в доме появится ребенок?
– Не твое дело. – Эбби поставила перед ним чашку. – Пей чай, пока не остыл.
Люк посмотрел на ее решительное лицо.
– Присядь, Эбби. Нам нужно поговорить.
Пару мгновений она сверлила его взглядом, потом уселась в кресло.
– Говорить тут особо не о чем, – заявила она. – Когда ребенок родится, я не буду запрещать тебе с ним видеться, если ты этого захочешь.
– Погоди. – Люк поставил чашку на стол. – Не будем забегать так далеко вперед. С чего ты взяла, что ты с ребенком будешь жить вдали от меня?
У нее екнуло сердце.
– Это не то, о чем я подумала?
– А о чем же ты подумала?
– Что ты хочешь совместной жизни.
– Почему нет? – вырвалось у Люка, но эти слова не произвели должного эффекта.
– Ну уж нет, Морелли. Хватит командовать. Никаких серьезных отношений, помнишь? Я не намерена растить моего ребенка…
– Нашего ребенка!
– …на фоне твоих случайных интрижек.
Люк в гневе вскочил.
– Какое ты имеешь право приписывать мне случайные интрижки?!
Эбби тоже поднялась, но, прежде чем ответить, отступила от него на пару шагов.
– А как это назвать? – Она обвела рукой комнату. – Ты не собирался сюда возвращаться, сам говорил.
– Нет, не говорил! – Люк так сильно стиснул зубы, что почувствовал биение пульса за ухом. – В любом случае это было до того.
Эбби хохотнула.
– До того, как я тебя захомутала? – Она гордо задрала подбородок. – Вот что я тебе скажу, Морелли.
– Прекрати меня так называть!
– Я не собираюсь тебя удерживать и жить с тобой тоже. На дворе двадцать первый век, Люк. Женщинам не обязательно зависеть от мужчин. Пока что у меня есть кафе, а когда оно закроется, найду работу. В общем, тебя это никак не затронет.
Его разочарованию не было предела.
– А если я хочу, чтобы затронуло? Ты не можешь мне в этом отказать!
– Боюсь, могу, – ответила она дерзко. – Нет такого закона, который бы обязывал меня сделать больше, чем я уже сделала. О существовании ребенка ты знаешь. А когда он родится, можешь подумать насчет родительских прав.
Люк нахмурился. Эбби права. Но самое ужасное то, что ему чертовски хотелось видеть ее снова.
– Я пораскину мозгами, – пробормотал он.
Никогда Эбби не выглядела настолько соблазнительной.
Он упивался видом ее ног, которые обнажала короткая юбка. Безрукавка подчеркивала полноту грудей и открывала ложбинку между ними. Едва заметные бусинки пота на ее коже так и манили его. Люк почувствовал, что в джинсах стало тесно.
