Миссис Уэбб ворчала, вытирая стол. Столовая выходила в огороженный сад, который в настоящее время представлял собой буйство красок. В тени гортензий и субтропических растений, за которыми тщательно следил садовник, располагалась скамейка.
Домработница поняла, что от обсуждения аппетита хозяина лучше воздержаться, спросила только, подать ли ему кофе в библиотеку.
– Да, конечно. – Люк поднялся из-за стола и изобразил вежливую улыбку. – Было бы здорово.
Слово «кофе» тут же вызвало волнующие ассоциации. С той ночи в Эшфорде прошло несколько недель, но в памяти ярко отложилось его более чем недостойное поведение.
Бессчетное количество раз Люк спрашивал себя, зачем приезжал к Эбби. Ведь не собирался заводить роман. Наверное, просто хотелось доказать, что он не тот, за кого она его приняла.
Он просто хотел извиниться. Но когда увидел ее, заметил, с каким равнодушием она его встретила, в нем взыграло самолюбие. В результате добрые намерения пошли прахом.
Впрочем, ужин ему понравился, даже слишком. Поэтому он и сел в лужу. Снова позволил ей проникнуть в его сердце и сделал то, что на его месте сделал бы любой нормальный мужчина.
Занялся с ней жарким страстным сексом. Который потом невозможно выкинуть из головы.
Эбби так соблазнительна. Он просто не нашел в себе сил оторваться от нее. Но служит ли это оправданием?
Вряд ли.
Когда они расстались, он не спросил, увидятся ли они снова. Ему и уходить-то не хотелось. Впрочем, она горела желанием, как и он.
Но лучше бы он договорился о встрече по телефону.
Его жутко бесило, что она до сих пор имеет над ним власть. Ни с одной женщиной у него такого не случалось.
Последние недели Люк был так загружен, что, по идее, не мог бы задуматься ни о чем, кроме бизнеса. Важные заседания, обсуждения бюджета, семинары по финансам. И все это не считая скучной конференции в Эдинбурге, которую нельзя было пропускать.
Тут, конечно, можно и забыть об Эбби. «Тем более она отнюдь не ангелочек», – убеждал он себя, вспоминая, как она поступила с мужем. Впрочем, это не мешало ей занимать все его мысли.
Эбби проснулась с гудящей головой.
Головные боли для нее редкость, как и непонятная тошнота, которая вытащила ее из постели. И это уже не первый раз. «Надеюсь, я не заболею», – думала она. Все вокруг ходили простуженные, несмотря на середину августа.
Голова могла болеть из-за сырости. Хотя Эбби и привыкла к ранним подъемам, тем не менее последние дни хотелось бы поспать подольше.
Но увы. Поскольку управление кафе на ее плечах и она еще не получила наказ освобождать помещение, нужно работать, словно ничего не произошло.
Комната плыла перед глазами, пока она добиралась до ванной. В туалете ее неожиданно вывернуло. Вчера вечером Эбби перекусила бобами с тостом, и вот теперь, поднявшись с колен, решила, что фасоль должна исчезнуть из ее жизни.
Она приняла душ, оделась и поспешила вниз выпустить Харлея на задний двор. Он словно чувствовал, что происходит неладное, и суетился. Эбби ободряюще похлопала его по загривку и угостила печеньем.
Потом, запустив его в дом после прогулки, поспешила вниз, загрузить кофемашину. Сегодня она немного проспала, поэтому не успела позавтракать и ограничилась чашкой чая.
Хорошо, что не нужно было ехать к оптовикам. Она занялась выпечкой, но запах теста почему-то снова вызвал дурноту. Пришлось закинуть в желудок кусочек поджаренного хлеба.
После еды полегчало и дела продолжились. Вытащив противень с маффинами из духовки, Эбби задумалась о второй помощнице. А потом поняла, насколько это нелепая мысль.
Через пару месяцев о кафе можно будет не волноваться. Вместо того чтобы заводить помощника, стоит озаботиться поиском жилья и работы.
Но о будущем она как раз отказывалась думать, поскольку в планы Люка явно не входило снова ее увидеть. Прошло уже несколько недель, а он даже не брал трубку.
«Не надо было его приглашать», – запоздало обвиняла она себя. Знала же, что нарвется на неприятности. Но после чудесного вечера было как-то грубо его выпроваживать. Хотя, если честно, она просто не хотела, чтобы вечер кончался.
Ну и дура! Заявила, что не станет его любовницей, а потом бесстыдно отдалась. Они так жаждали снять друг с друга одежду, что при отсутствии лежачего места занялись бы любовью на полу.
