Вместе они последовали примеру капитана.
Пока Хоннинскрю упаковывал парусину и постельные принадлежности, Сотканный-Из-Тумана приготовил холодный завтрак. Глаза его покраснели. Выглядел он усталым и до крайности сконфуженным, ибо, будучи Великаном, никак не ожидал, что уступит в выносливости Кайлу. Теперь он, видимо, решил скомпенсировать проявленную слабость усердием в работе и, пока все завтракали, старательно помогал Хоннинскрю готовиться к отъезду.
Когда Ковенант и Линден устроились на санях, по возможности загородившись от студеного ветра узлами и коробами, Первая вновь обратилась к Хоннинскрю. Говорила она тихо, но ветер донес ее слова до Ковенанта.
— Оттуда, с высоты, ты не разглядел знака?
— Нет! — коротко и сурово ответил капитан.
Затем он и Сотканный-Из-Тумана взялись за постромки. Кайл занял место между санями, Вейн с Финдейлом пристроились сзади, и отряд отправился в путь.
Двигались они не так быстро, как в первый день, — рельеф стал сложнее, а дующий с гряды ветер швырял в лица путников кусачие облака ледяных кристалликов. Вокруг саней танцевали снежные вихри. Мороз пробирал до самых костей. Ковенант боялся не выдержать и поддаться завлекающей, убаюкивающей власти стужи.
Подняв в очередной раз голову и отряхнув иней, он почувствовал, что сил на сопротивление у него не осталось, и впал в оцепенение, куда заманивают свою добычу зима и проказа.
Линден же сидела выпрямившись и все время вертела головой, словно что-то высматривала. В затуманенном сознании Ковенанта промелькнула догадка — не иначе как пробует с помощью своих способностей проверить надежность льда. Едва он успел подумать об этом, как Линден громко воскликнула:
— Стоите!
…ойте!.. ойте! — вторило эхо, отражаясь от ледовой стены. На студеном ветру возглас ее прозвучал странно — в нем чудилось нечто, заставлявшее вспомнить о Душегрызе. Первая повернулась навстречу саням, и они резко остановились неподалеку от нагромождения валунов и торосов, походившего на оледенелые развалины поверженной крепости.
Линден поспешно выбралась из саней. Никто не успел даже спросить, в чем дело, как она встревоженно прохрипела:
— Мороз усиливается.
Первая и Красавчик переглянулись. Не понимая, что происходит, но чуя неладное, Ковенант подошел ближе. Немного помолчав, Первая промолвила:
— Усиливается? Мы этого, не чувствуем. Что ты имеешь в виду, Избранная?
— Не эту зимнюю стужу, — торопливо заговорила Линден, пытаясь объяснить то, что и сама-то не очень хорошо понимала. — Это совсем другой холод, не такой… — Спохватившись, она выпрямилась и медленно, отчетливо выговаривая каждое слово, заявила: — Возможно, вы ничего не чувствуете, но я говорю вам — там, среди валунов, находится нечто, делающее воздух холоднее. И это не лед, не ветер, не снег — что-то совсем иное… — Губы ее посинели и дрожали… — Что-то опасное.
«Все только и говорят, что север опасен, — подумал Ковенант, плохо соображающий в своем нынешнем состоянии. — Здесь-то чего бояться?» Он открыл было рот, желая высказать свое мнение, но так ничего и не произнес.
Хоннинскрю резко вскинул голову, глаза Красавчика встревоженно вспыхнули. В тот же миг Первая рявкнула «аргулех» и, подскочив к Ковенанту и Линден, подтолкнула их к саням.
— Скорее, мы должны бежать! — крикнула она и отвернулась, чтобы оглядеться по сторонам.
Ковенант оступился, однако Кайл подхватил его и бесцеремонно забросил в сани. Линден прыгнула на свое место. Сотканный-Из-Тумана и Хоннинскрю, подхватив постромки, припустили с места так быстро, как позволял не слишком-то ровный лед. Не успели они сделать и трех шагов, как то, что казалось ледяной глыбой, выскользнуло из нагромождения валунов и устремилось за ними. Массивное, шириной в рост Великана ледяное чудище на толстых коротких ножках передвигалось на удивление быстро. По краю его окаймляли темные провалы, каждый из них походил на зев. И оно излучало нестерпимый холод. Остановившись, Первая преградила дорогу мчавшейся бестии.
— Это аргулех! — снова воскликнула она. — Бегите!
— Там и другие! — воскликнул Красавчик, указывая рукой на гребень. — Смотри!
