— Нет, — сказала она. — Но нас никто не подслушивает.
Он улыбнулся.
— Пойдем.
Кингдон предусмотрительно не стал брать ее под руку, хотя на поле были сплошные кочки. Перед ангаром стоял новенький «Кертис Ориол». Механик прогревал двигатель. Кингдон с удовольствием и вместе с тем придирчиво осмотрел самолет.
— Это твой аэроплан? — спросила Тесса, перекрывая шум мотора.
— Очнись! Сейчас другие времена, — ответил Кингдон. — Консервативные в языке англичане по-прежнему называют их аэропланами, но мы, неразборчивые американцы, давно уже говорим просто: самолеты. Запомни это слово. Самолет! Я только что получил эту бабочку. Мне сделали ее на заказ. — Он махнул рукой. — Видишь? Фюзеляж обшит фанерой. Он более гладкий, чем у моего «Кэнака» или у старушки «Дженни». Ну как, впечатляет? Согласись, иметь три самолета — совсем неплохо для человека, который не так давно был рад печенью из твоей корзинки? Хочешь прокатиться?
Вопросы сыпались на нее градом. Она ответила на все одним кивком головы.
Текс зарабатывал на жизнь, выполняя воздушные трюки в фильмах с участием Кингдона Вэнса. Но «Зефир-Филд» оказалась на грани банкротства. Доходы от зевак и желающих полетать были никудышные. Для отважившихся подняться в воздух в ангаре имелись запасные летные костюмы. Тесса надела ватный жилет и кожаную куртку. Кингдон подал ей летный шлем, очки и ватные перчатки. Когда она была готова, он смешно раздул щеки.
— Толстуха!
Они вышли из ангара и направились к самолету. Он показал ей, куда ставить ногу, чтобы острым каблуком не порвать крыло. Она села на пассажирское место. Он забрался следом. Механик крутанул винт, потом убрал тормозные колодки. Кингдон дал газ, они взлетели и стали взбираться в небо.
Город лежал на востоке. Со всех сторон его обступали темно-зеленые цитрусовые рощи, серебристые масличные деревья, поля фасоли, огороды. Паутина дорог вилась среди зелени пригородов и окраин: Голливуд, Соутелл, Ла Баллона, Беверли-Хиллс, — с огромным овалом гоночной трассы — Санта-Моника, Редондо-Бич. К северу, в горах Санта-Моники виднелся перевал Кахуэнга. Здесь вперемежку были раскиданы местечки с испанскими, индейскими и американскими названиями. Видимо, присутствие Тессы напомнило Кингдону о Паловерде. Вообще он редко думал об этом месте, так как ранчо принадлежало Баду.
— Паловерде! — крикнула Тесса.
Он вздрогнул, когда ветер донес до него это слово. Она что, его мысли читает?.. Тесса очертила рукой пространство, включавшее в себя город, окружавшие его фермы и дубовые рощи вдоль горной гряды. Получился силуэт гигантской кошки, уткнувшейся мордой в Тихий океан. Самолет подбросило порывом ветра, и Кингдону показалось, что он владеет раскинувшейся внизу территорией, той землей, которую когда-то испанский король пожаловал его предку Гарсия.
— Теперь будем часто летать вместе, — крикнул он. Из-за ветра она не расслышала его слов, но согласно кивнула. Очки закрывали почти все ее лицо, были видны только полные нежные губы.
«Прекрасно! Дружба между братом и сестрой! И ничего больше! — подумал он. — Так будет легче. Чисто платонические отношения».
После этого они еще полетали. Он старался не дотрагиваться до нее, даже показывая, как управляют самолетом. На «Кэнаке» была вторая приборная доска, и он как-то разрешил ей взять управление на себя. Самолет тут же провалился вниз, и земля понеслась им навстречу. После этого стало ясно, что ее удел — пассажирское место.
В пятницу утром он предложил:
— Давай слетаем в Сан-Диего? Там и позавтракаем?
Она медлила с ответом.
— Я твой должник, — сказал он. — На этот раз я приглашаю.
1
Попутный ветер помог им преодолеть сто двадцать миль до Сан-Диего менее, чем за два часа. Отель «Дель Коронадо» был традиционным местом ленча. Механик удостоился чести одолжить капитану Вэнсу свой автомобиль. Они въехали на паром. Под порывами сильного ветра вспенились синие волны, чайки кружили в ясном небе, черные волосы Кингдона и Тессы развевались на ветру. Они улыбались.
На дворе стоял декабрь, и роскошный, похожий на свадебный кремовый торт курортный отель был до отказа забит приезжими из восточных и центральных штатов, спасавшимися здесь от холодной зимы. Когда машина остановилась перед отелем и Кингдон открыл дверцу Тессе, подняли головы игроки в крокет, подались вперед отдыхающие на широких верандах, дети стали толкать друг друга под локотки... Даже седые старухи повернулись в их сторону.
