Обезьяны, обезьяны, обезьяны... - страница 28

Наблюдение именно свободного животного, На воле, в естественных условиях обитания, в естественном окружении — основной принцип этологии.

— Конечно,— любил повторять Лоренц в ответ на недоуменные вопросы о странном положении людей в своем доме,— можно наблюдать животных и в клетках, расставленных в гостинной. Однако единственный способ узнать что-нибудь об этих животных, об их естественном поведении и умственных способностях — это предоставить им полную свободу. Разумеется, вы должны быть готовы к убыткам — это неизбежная плата за содержание подобных жильцов. Зато вы будете располагать психически полноценными существами для своих наблюдений и экспериментов. Именно поэтому я всегда содержу своих животных в условиях ничем не ограниченной свободы.

Самоотверженность, терпение, доброта, смелость — вот те качества, которыми должен обладать человек, решивший изучать поведение животных. Ну и, конечно, нужны наблюдательность, умение анализировать факты.

В работе этолога важную роль играет описание типичного поведения животного. Здесь не обойтись без дневника наблюдений (а значит, нужна наблюдательность) и без так называемых объективных методов наблюдения: фото- и киносъемки, магнитофонных записей. На основании описаний составляют этограммы — своеобразный перечень характерных поведенческих реакций. Потом этограммы изучаются, осмысливаются, сопоставляются с этограммами других видов животных, если выясняют какие-то эволюционные вопросы. Работа кропотливая, требующая долготерпения, но интересная и дающая необыкновенное удовлетворение. Не говоря уже о том теплом чувстве, которое испытываешь от общения с животными.

...В один из солнечных весенних дней гусиное племя Конрада Лоренца пополнилось сразу десятком птенцов. Еще необсохшие и не очень-то привлекательные, птенцы копошились в гнезде и единственное, что их отличало от обычных только что вылупившихся гусят, было то, что в момент рождения рядом с ними не было матери. Вместо гусыни над птенцами хлопотал Лоренц.

Он провел у гнезда ровно столько времени, сколько требуется новорожденному гусенку, чтобы прийти в себя и приготовиться к познанию мира. После этого он отошел от гнезда и отправился прочь. В тот же миг гусята выстроились, как и положено,— гуськом, и заковыляли вслед за ним. С той поры Лоренц ходил по Альтенбергу только в их сопровождении. Отправлялся ли он к ближайшей железнодорожной станции, на почту или шел с друзьями на озеро — гусята неизменно шествовали за ним с чувством собственного достоинства, столь свойственного их племени. И если постороннему наблюдателю все это казалось не более чем забавным зрелищем, то Лоренцу поведение гусят подтверждало существование особых механизмов поведения — ключевого раздражителя и запечатления.

Термин «ключевой раздражитель» ввел в научный обиход Нико Тинберген. Ему же принадлежат классические опыты с серебристыми чайками, доказавшие роль ключевых раздражителей.

Началось все с того, что ученый задал себе вопрос: что заставляет птенцов разевать клювы, выпрашивая корм у матери. Чувство голода, скажете вы. И будете правы. Но только в одном. Причина раскрытых клювов действительно голод. Но вот откуда птенец знает, что удовлетворить его можно, лишь постучав по материнскому клюву и распахнув собственный? И как узнают, когда надо распахивать клюв?

Начались наблюдения. Оказалось, только что вылупившиеся птенцы серебристой чайки уже умеют вытягивать шеи, делать поклевывающие движения и разевать рот. В принципе, так сказать, умеют. Этому их никто не учил. С набором этих спасительных для жизни движений они родились. Но оказалось также, что врожденное поведение приходит в действие лишь тогда, когда птенцы получат из внешнего мира особый сигнал. Сигналом этим для них является красное пятнышко на нижней стороне клюва матери. Знание сигнала у птенцов тоже врожденное, передано ему по наследству от многих предыдущих поколений чаек. Роль красного пятнышка установили так. К гнезду с только что вылупившимися птенцами серебристой чайки поочередно подносили деревянные плашки, напоминавшие по форме клювы взрослой чайки. Птенцы молчали и никак не реагировали до тех пор, пока на модель не нанесли красное пятно. Едва завидев модель с ярким пятном, птенцы распахнули глотки и стали во всю мочь пищать, выклянчивая у болванки корм. Они настойчиво требовали корм от самой грубой модели, подсунутой вместо живых родителей, если только на ней отчетливо виден был красный опознавательный знак. А один из птенцов даже приловчился клевать красную болячку на ноге сотрудника и при этом, конечно, тоже рассчитывал получить свою порцию корма.