— Нет. Это будет выглядеть так, словно ты пытаешься избавиться от попавшей в глаз соринки. Все эти моргания и взгляды украдкой никуда не годятся. Таким способом ты сможешь привлечь только офтальмолога, который предложит тебе целебную мазь.
Кэт хихикнула и посмотрела на своего наставника с озорной улыбкой.
— Ну, если ты такой знаток в этой области, почему бы тебе не продемонстрировать, как это делается?
В ответ Монтроуз напустил на себя маску утомленного величия и произнес:
— Ты неблагодарная глупышка. Я продолжаю заниматься с тобой только потому, что хочу избавить лондонцев от проявления твоего нелепого кокетства. Учитывая наше отдаленное родство и заботясь о чести нашего рода, хочу, чтобы ты не строила нелепые гримасы на всех светских мероприятиях, пытаясь привлечь какого-нибудь несчастного глупца, чтобы тот в конце концов повел тебя к алтарю. Если при этом станет известно, что между мной и тобой есть хотя и отдаленная, но все-таки родственная связь, я не перенесу такого позора.
— Я все поняла, Томас, — сказала Кэт серьезно. — Занимаясь со мной, ты таким образом проявляешь заботу о всей семье.
— Именно так. А теперь слегка опусти глаза. Нет. Не надо косить. Вот так. Теперь посмотри на меня из-под при спущенных век. Гораздо лучше. Теперь задержи взгляд чуть дольше, чем подобает… Нет-нет, Кэт! — продолжил он недовольно. — Ты не должна смотреть на молодого человека таким смертоносным, как у василиска, взглядом. Надо лишь бросить на него короткий взгляд, чтобы он понял, что ты проявила к нему интерес, но ненадолго. Хорошо, продолжим потом. Мы уже прибыли.
Кэт распрямилась и посмотрела в небольшое окошко кареты. Они остановились на фешенебельной улице Стейн, вблизи Морского павильона, принадлежащего принцу-регенту, имеющему прозвище Принни.
— Мне кажется, Томас, я не имею права на такую роскошь, — сказала Кэт с озабоченным выражением лица.
— Чепуха! Ведь это я проявил инициативу относительно смены твоего гардероба. Не беспокойся, у меня нет намерения облачить тебя в банальный муслин или кричащий вульгарный красный атлас.
— Надеюсь. Я доверяю твоему вкусу.
— Приятно сознавать, что я удостоен такой чести, — насмешливо сказал он. В ответ Кэт смущенно улыбнулась.
— Не могу избавиться от чувства, что я злоупотребляю твоим расположением, вынуждая тебя тратиться на мою одежду. Мне кажется, это не совсем прилично, — сказала она, глядя на его довольно простой, устаревший костюм.
Томас, по-видимому, не мог позволить себе обновить свой гардероб и тем не менее намеревался потратить значительную сумму денег на ее одежду. Кэт не могла допустить, чтобы его поля остались невозделанными из-за того, что он потратится на приобретение какой-нибудь отделанной мехом горностая мантии или дорогой атласной нижней юбки. Не желая ущемить его гордость, девушка искала предлог, который он принял бы, и наконец сказала:
— Бабушка Гекуба будет потрясена, узнав о твоем намерении.
— Думаю, старушка предпочитает оставаться в неведении, и я воспринимаю это как знак согласия. Что касается денег, я намерен возместить свои затраты после твоей свадьбы, кем бы ни был твой будущий муж, или обращусь к твоим родителям. Считай, что я просто предоставляю тебе ссуду.
— Хорошо, — согласилась Кэт, полагая, что сполна расплатится с ним, став богатой замужней женщиной. Томас сможет заняться своим поместьем и приобретать модную одежду для себя. Она будет следить за его расходами, вложил капитал не только в будущее своей семьи, но и в его дело. Когда он протянул ей руку, помогая выйти из кареты, девушка сказала: — Кстати, Томас, можно я буду откровенна?
— Конечно, дорогая!
— Я вовсе не против красного атласа.
— Так я и думал, — произнес он невозмутимо.
Кэт с сомнением оглядела себя в длинном зеркале. Шелковое платье, которое она примерила, было изумрудного цвета. Украшенное янтарным бисером и гранатовыми лентами, суженное к груди, оно ниспадало широкими складками до самых лодыжек. Длинные, плотно облегающие рукава полностью прикрывали запястья. Высокий воротник закрывал шею. В общем, оно казалось элегантным, почти строгим. Спереди. Но когда Кэт повернулась, чтобы оглядеть себя сзади, у нее перехватило дыхание. Спина оказалась полностью обнаженной. Это выглядело более чем смело. И скорее всего просто скандально.
