Вдруг, с ужасом поняв, что она не одна в комнате, Лианна стремительно присела на постель, укрывшись до подбородка одеялом, и уставилась на мужчину, неподвижно стоявшего в тени. Она еще не совсем отошла после сна и решила, что к ней в спальню вторгся Призрак.
– Ты! – сдавленно прошептала она и затрепетала. Он вернулся за ней!
Адам ответил не сразу: он продолжил любоваться своей восхитительной женой.
– Что ты здесь делаешь? Зачем вернулся? – еле слышно прошептала она, все еще полагая, что это Призрак.
Адама ранили ее слова – стало быть, она по-прежнему его ненавидит! Шагнув в круг лунного света, он холодно произнес:
– Я вернулся, потому что теперь это мой дом.
Лианна не верила своим глазам. Она думала, это Призрак, а тут Адам собственной персоной! Слава Богу, в страхе она не выкрикнула имени разбойника.
Впрочем, появление Адама расстроило ее не меньше.
– Что тебе здесь нужно? – Крепче вцепившись в одеяло и прижав его к груди, Лианна не сводила с мужа настороженного взгляда.
Адам прекрасно знал, что ему нужно: ее любовь. Он хотел обнимать Лианну, делить с ней постель, идти с ней рядом по жизни. Все прочее больше не имело для него значения.
Не говоря ни слова, он опустился на край постели.
– Лианна… – Адам ласково притронулся к щеке жены. Ее кожа была подобна бархату, и ему хотелось ласкать каждый дюйм ее шелковистой плоти.
Однако Лианна по-прежнему не доверяла ему. Это было похоже на продолжение сна, она хотела, чтобы Адам любил ее, мечтала жить с ним в мире и согласии, но у него и в мыслях нет ничего подобного. Разве он не провел три дня и три ночи у Сюзанны?
Адам внимательно смотрел ей в глаза, словно выжидая. Потом его рука скользнула ниже и прикоснулась к полной груди…
Лианна не шевелилась, лишь задержала дыхание, когда его палец погладил сосок. От этого прикосновения ее охватило радостное волнение. Ей хотелось снова познать его чудесные ласки, но она тут же вспомнила о его связи с Сюзанной.
Адам заглянул жене в глаза, словно пытаясь прочесть ее мысли. Как бы ему хотелось рассказать все, чтобы между ними не осталось никаких недомолвок! Как знать, может, после этого их отношения наладятся? В любом случае стоит попытаться. Он уже открыл рот, собираясь исполнить свое намерение, но тут Лианна шлепнула его по руке.
– Убери от меня свои грязные лапы, Адам Трент! – Дрожа от ярости, она отшатнулась от него. – Ненавижу тебя! Терпеть не могу, когда ты ко мне прикасаешься!
Адам нахмурился; он с трудом сдержался, чтобы не выругаться. Ну почему она постоянно твердит, что ненавидит его? Медленно поднявшись, Адам, не говоря ни слова, вышел из комнаты.
Позже, сидя в кабинете и потягивая бурбон, он вспомнил, что, будучи пленницей Призрака, Лианна ни разу не сказала, что ненавидит своего похитителя. Как странно: она страстно отвечала на его объятия, когда он был в образе пирата, но как мужа своего категорически не приемлет! Интересно, почему Призрак пробудил в ней такую страсть?
Решив немного подышать свежим воздухом, Адам вышел из дома, дошел до конюшни и оседлал коня. Вскочив в седло, он поскакал вперед, надеясь, что ночная прогулка поможет ему успокоиться. Направляясь в сторону Уиллоу-Бенд, Адам даже не догадывался, что Лианна смотрит ему вслед из окна.
Пришпорив коня, Адам мчался галопом по тропинке, залитой лунным светом. Когда конь устал, он отпустил поводья и поехал шагом, надеясь, что со временем гнев ослабнет. Однако не тут-то было – он по-прежнему злился на Лианну и еще на то, что желал ее так же сильно, как тогда, когда сидел рядом с ней на постели. Как бы ему хотелось вновь сжать ее грудь в ладонях! Адам поспешно повернул коня к дому. Пусть он ей не нужен, зато она страстно желает ласк Призрака. Что ж, она их получит!
Пока Адам подъезжал к дому, нужный план окончательно сложился у него в голове.
* * *
После того как Адам ушел, Лианна несколько часов проворочалась в постели. Она расстроилась, сама не зная почему, сердясь то ли на себя – за то, что отринула поползновения Адама, то ли на него – за то, что он три ночи провел у Сюзанны.
И все же Лианна понимала, что поступила глупо, отказав ему. Теперь он снова любит Сюзанну! Проснувшаяся гордость шептала ей, что счастье нужно заслужить: если она и вправду любит Адама, нужно добиться его любви.
