Но я ответил. Прислонил телефон к уху и услышал ее жалостливый голос.
Придурок.
Очень скоро я пожалею об этом, ведь все на самом деле будет кончено.
СЕМНАДЦАТАЯ ГЛАВА
— Малышка, возьми трубку, — нервно бормотал я, напряженно сжимая пальцами смартфон. Вторая рука лежала на руле. Я сверлил рассеянным взором дорогу перед собой и хотел разнести все к дьяволу, потому что слушать монотонные длинные гудки вместо хрипловатого родного голоса было выше моих сил.
Наоми снова не отвечала.
— Проклятье! — я начал шипеть ругательства, отбросив телефон на соседнее кресло автомобиля.
Ну почему именно сейчас? Почему сегодня?
Шарлота, черт бы ее побрал.
Она позвонила полчаса назад. По ее глупому хихиканью и бессвязному лепету я понял, что Шарлотта пьяна. Первым делом, конечно же, я спросил о Лукасе. Хорошо, что у нее хватило ума отправить его к ее родителям прежде, чем напиться.
Каким-то «чудесным» образом сумасбродную мисс Скарлет занесло в Спирфиш. На самом деле, я не успел узнать, какого хрена она оказалась здесь, потому что, промямлив о своем местонахождении, она начала всхлипывать и просить отвести ее домой, прохныкала, что очень замерзла, а затем сбросила вызов.
Идиотка! И это самое мягкое ругательство, которое плавило огнем гнева кончик моего языка.
Я был так зол и взбешен, что не сомневался: как только увижу ее, то придушу собственными руками. А затем оставлю. И больше никогда — никогда, черт подери, — не буду отвечать на ее звонки.
Первые несколько минут я смело игнорировал зарождающееся беспокойство.
«Господи, абсолютно плевать, что она напилась. Она взрослая девочка и должна хоть немного думать серым веществом» я убеждал себя в этом, размеряя спальню большими шагами, блуждая из угла в угол.
Но, проклятье…
Я был не в состоянии игнорировать тревожные мысли о Лукасе. Если с Шарлоттой что-нибудь случится, ему будет очень больно. Я просто не имел права позволить своему сыну испытать нечто настолько опустошающее и страшное.
Я пытался вызвать Шарлотте такси, но, стоит признать, мне не следовало рассчитывать на везение в Рождественский вечер.
Я смирился с тем, что у меня не осталось других вариантов.
Я должен был забрать ее.
Ругаясь вслух, я схватил куртку и помчался к машине, чтобы отправить неугомонную задницу Шарлотты домой. Она должна была ждать меня на перекрестке улиц Уэст Гранд-стрит и Майер-авеню — это примерно в пятнадцати минутах езды, если не превышать скорость в сорок километров в час. Но я импульсивно вдавил педаль газа в пол, до упора, шкала спидометра дрожала между цифрами восемьдесят и восемьдесят три.
Я волновался за Шарлотту и ненавидел себя, потому что вновь поступал не правильно по отношению к Наоми. Снова, в тысячный — нет — миллионный раз. Почему она любила такого, как я? Я ведь лажал. Все время. Нет. Я вовсе не жаловался. Эта девушка — лучшее, что судьба могла даровать мне.
Возможно, уже сейчас Наоми подъезжала к нашему дому, чтобы мы вместе отпраздновали Рождество.
Я крепко держался за руль двумя руками. Мои пальцы впивались в кожаную обивку с такой силой, что, казалось, я сумею прорезать материал.
Я снова написал ей, уповая на то, что моя малышка все поймет и не станет сердиться. Я пообещал, что вернусь вечером.
Чтоб всех, я обязан вернуться к Наоми как можно скорее, чтобы крепко обнять и спокойно выдохнуть, потому что Шарлотта не наделает глупостей, а Наоми будет ютится в моих руках, прижавшись щекой к груди, в которой дико колотится уставшее сердце.
Я сжал переносицу, остановившись на светофоре. За мной пристроились еще три машины. Люди в них едут к своим семьям? Друзьям? Мой взгляд ненавязчиво устремился на боковое зеркало заднего вида. Мужчина в «Ниссане» улыбался и что-то восторженно говорил женщине рядом. Своей жене, я так думаю. Она улыбалась, наблюдая за тем, как бурно жестикулировал ее муж. Парочка выглядела счастливой. Я сумел разглядеть, что на них были одинаковые свитера под расстегнутыми куртками.
Светофор переключился на зеленый свет. Я встряхнул головой и отвернулся, вновь сосредоточившись на дороге.
Спустя пару минут я заметил Шарлотту, одетую в короткое пальто кричащего красного оттенка. Она неуверенно стояла на ногах, прислонившись к невзрачному фургончику с горячими напитками, и дышала в сложенные у рта ладони. Улицы пустовали, и это было совершенно неудивительно, потому что легкий, утренний снегопад превратился в завывающую метель.
