О том, как долг и обстоятельства создают Героя - страница 31

Шрифт
Интервал

стр.

В полной тишине бального зала раздался усталый, но счастливый голос девушки:

— Туше, учитель! — и выпрямившись, опустила меч.

Верих тоже распрямился, задумчиво оглядел ее с ног до головы и кивнул своим мыслям — «Как она делает то, что невозможно, я не знаю». И улыбнулся.

— Браво, девочка! Ты прогрессируешь.

— Спасибо Верих! Это все благодаря тебе. — Ну, прямо сама скромность. Он недоверчиво фыркнул.

— На сегодня достаточно. Не задирай нос слишком сильно, у меня еще будет время тебя побить. Ты поможешь мне донести клинки до оружейной?

Ее только что потушенный усталостью азарт, вновь вспыхнул с новой силой — в этой комнате она могла находиться часами, с восторгом разглядывая всевозможные виды оружия. Развешивая по местам в оружейной мечи, он опять, уже в который раз, заметил ее блестящие восхищением глаза. Такого фанатичного увлечения он еще не встречал ни у кого. В этот раз особого внимания удостоился стеллаж с луками — двумя эльфийскими и пятью человеческими (три с магической начинкой). С грустным вздохом она спросила:

— А стрелять из лука я буду учиться?

Мужчина недоуменно вскинул брови.

— Тебе мало рукопашного и мечного боя? Хочешь освоить еще и лук? Зачем?

— Просто на всякий случай. Вдруг в будущем понадобиться, а я не умею.

Резонно, но что-то в этой непомерной жажде защититься всеми возможными способами есть. Да и нам с Вестией будет спокойнее отправлять ее учиться вооруженной до зубов, чем с надеждой на «авось пронесет», думал мужчина.

— Может быть. Посмотрим на твои дальнейшие успехи.

Девушка счастливо просветлела лицом.

На пути в столовую, Верих вспомнил вопрос, не дававший ему покоя с самого начала тренировок (а это почти три месяца).

— Серафима, — она подняла голову, — все хотел тебя спросить, что за слово ты употребляешь каждый раз, когда падаешь или пропускаешь удар?

Серафима покраснела.

— Ну, эээ… это ругательство.

— Да я понял. А что оно означает?

Она покраснела еще сильнее.

— Эээ… женщину легкого поведения. Ну… или… блудницу.

— И это все?

— В общем да. А что тебе мало?

Верих пожал плечами.

— Нет. Просто странное какое-то ругательство.

Краснота с ее лица медленно пропадала, а в глазах девушки зажегся огонек интереса.

— А каким пользуешься ты в таких случаях?

На этот раз порозовел мужчина.

— А зачем тебе?

— Вестии пожалуюсь, как ты при мне ругаешься. — По ее хитрому взгляду сразу понятно, что не пожалуется, но все вышесказанное примет к сведенью. Дальнейшие ее слова полностью подтвердили его догадку. — Да нет. Не буду я жаловаться. Просто не всегда же мне выдавать совсем уж неприличные выражения. Нужно такое слово… — она пошевелила пальцами, формируя мысль, — всеобъемлющее такое.

Мужчина задумался, а действительно каким. Пока он думал они дошли до столовой. Зашли. Там никого не было, но ужин уже был на столе. Они расселись и начали накладывать себе еду. Прожевав первую ложку салата, Верих, наконец, определился с ответом.

— Наиболее часто, не только я, но и многие другие, в особенности маги, употребляют названия разной нечисти. Один раз я слышал, как один мой коллега после неудачного алхимического эксперимента, оттирая стены, со смаком перебрал, чуть ли не весь классификатор нежити и нечисти. Обычно ограничиваются просто словами: «демон» — все употребляют, «упырь» — в основном «любим» магами, а крестьяне предпочитают — «леший». А мне весьма импонирует словечко из темноэльфийского фай'эрля — «шакхор». Его смысл варьируется от «А чтоб все…» до «Я всех… и через… и во все места…» и еще дроу так зовут какого-то мерзкого пещерного демона. И вообще оно может нести очень много смысловых значений. Еще неплохое — «д'хассе». Оно более культурное и… как бы… социально-приемлемое. И вообще фай'эрль дроу весьма богат ругательствами. Пусть он и не затмевает троллий по количеству, но берет глубиной смыслов. Да ты и сама должна знать. Ты же получила от Вестии его совершенное знание, со всеми глубокими подтекстами и смыслами.

На этом увлекательное путешествие в мир ненормативной лексики пришлось свернуть, потому что вошла Вестия, страстно пекущаяся о нравственности Серафимы. Задумчивый вид последней, наводил Вериха на мысли о том, что в скором времени они станут свидетелями изрыгания ею богатых на содержание тирад на темноэльфийском.


стр.

Похожие книги