— Серафима, в сторону!! Это тьегр! — крик женщины, полоснул по нервам. Хан вновь напрягся и перевел взгляд на нее.
— Я знаю! Нет!! — этот крик предназначался и животному и Вестии. Оба они застыли в изумлении.
«Хозяйка, почему!? Они же монстры?!..» — рычание до неузнаваемости исказило и мысленный голос тьегра.
— Почему ты его защищаешь? Это же дикий зверь?! Уйди с дороги! — странно, но в голосе Вериха мне то же почудилось рычание.
Обе фразы, произнесенные одновременно, слились в моем сознании в безумную какофонию звуков, голова от перенапряжения чувств была готова расколоться. Я на мгновение зажмурилась, пытаясь отгородиться от реальности и успокоить чувства. Медленно и неохотно напряжение отхлынуло, и я облегченно вздохнула и открыла глаза. Обе враждующие стороны не спускали друг с друга глаз, ожидая нападения в любой момент, но все же изредка взволнованно поглядывали на меня. Наверное, я слишком долго «отсутствовала». Такая ситуация меня в корне не устраивала. Посчитав, что проще объяснить все родителям я и обратилась к ним.
— Верих, Вестия успокойтесь. Этот тьегр ничего мне не сделает, потому что он мой и просто испугавшись вас, попытался меня защитить. — Выдав сию убийственную по содержанию фразу и оставив родителей ее переваривать, я развернулась к Шерхану. Он все еще был напряжен, но напряжение было скорее удивленное. Как следует сосредоточившись, я обратилась к тьегру мысленно, постаравшись нащупать тот невидимый канал по которому ко мне приходили его мысли. Это удалось с первого раза. В сознание хлынули отрывки образов, мыслей и чувств Хана. С усилием, отгородившись от этого шквала, я спросила.
«— Что случилось? Почему ты так разъярен?»
«Ты спрррашиваешь почему?! Это же пррримерррзкие тварри. Нежить! И ты запрросто стоишь с ними и общаешься?!»
«— Да о чем ты говоришь? Какие твари? Это мои приемные родители. Я же тебе о них рассказывала. Так что успокойся, я боюсь, что Верих сам на тебя бросится. И при всей своей любви к тебе я вряд ли смогу его остановить».
В его чувства скользнул страх и тут же испарился.
«Какие ррродители, о чем ты говорришь? Это же нежить!»
Я раздраженно зарычала. Получилось не хуже чем у Хана.
«— Что ты заладил „нежить-нежить“!? Я тебе говорю они мои родители. И если ты немедленно не успокоишься… успокойся это ПРИКАЗ!»
Взрыв его возмущения, прорвался через все мои барьеры. Он кричал.
«Да какие они тебе ррродители!! Это же вампирррша и оборррротень!!» — его слова хлыстнули бичом по занавескам моего разума. И на единый миг против моей воли меня затянуло в водоворот сознания Шерхана, и я увидела окружающую реальность его глазами. Ровное зеленовато-коричневое колыхание ауры земли и камней; моя ара, сплетающаяся из невесомых лент тьмы и огня с мягким дрожащим золотистым сиянием неистраченной силы; и ауры Вериха и Вестии, рваные серо-коричнево-грязние полотнища, трепещущие на неощутимом ветру, с пятнами цвета несвежего мяса и вкраплением мутного синего и жемчужно-серого сияния. От одного их вида меня едва не вывернуло на изнанку, и поняла, что у настоящих живых людей таких аур быть точно не может. Единым слитным усилием я выдернула себя из мыслей тьегра и вернулась к реальности. Туман перед глазами рассеялся, что бы окружающий мир поплыл перед глазами. Голова взорвалась яростной болью, и я с шипением осела на землю.
— С тобой все хорошо? — встревоженный голос Вестии и ее пальцы мягко сжимающие мои плечи. Она пытается поймать мой взгляд, но я отворачиваюсь. На глаза наворачиваются слезы. И совсем не от головной боли. Наконец она поймала мои глаза в плен своих. — Что случилось?
— Почему вы не сказали? — неужели этот хриплый шепот мой?
— О чем? — это уже Верих. В голосе чувствуется обреченное напряжение. Он уже догадался, что я спрошу.
— О том, что вы не люди. — Я переводила спокойный взгляд с ошарашенной Вестией на грустно улыбающегося Вериха и обратно. Наконец женщина взяла себя в руки и то же улыбнулась.
— А разве это так важно для тебя? Не наши чувства, мысли, поступки, а то глупое свойство тел, которым нас наделили против воли? Так ли это важно, что мы не люди. Ведь иногда люди могут быть более жестокими и беспощадными чем все живые и неживые в этом мире.
