Я как раз устроилась за столиком в одном из небольших ресторанчиков с кухней для изменённых и довольно созерцала сырое мясо с шоколадом (один-ноль в пользу пузожителей), когда лорд Саннар остановился у столика и в свойственной ему вежливо-прохладной манере уточнил:
— Могу ли я составить вам компанию?
— Ни в чём себе не отказывайте, — отозвалась равнодушно. — Только если без презрительных гримас. Верю, что вывеску "кухня для изменённых" на входе вы видели, а значит — вошли на свой страх и риск.
— Осуждать чужие пристрастия в еде — последнее дело, — сказал он, присаживаясь напротив. — К тому же, вы определённо переоцениваете мою брезгливость, она в принципе не особенно свойственна колдунам. Хотя признаю, господин у окна меня эпатировал. Живые мыши? Это нечто вроде каприза или насущная необходимость?
— Нечто среднее, — вздохнула я. — В его родословной отметились шааксаны, демоны-змеи. Изменённым такого типа время от времени требуется подобное питание — прозвучит странно, но это помогает держать вторую сущность в узде.
— А вы?
— А что — я?
— Вам тоже нужно нечто подобное?
— Нет, — я передёрнула плечами. — В моём случае ничего такого не нужно. Обычно. То, что вы наблюдаете — издержки положения.
Он задумчиво кивнул.
— Кстати, об этом, — сказал он небрежно. — Думаю, вы уже поняли: я всё вспомнил.
— Как вам это удалось? — ну правда, интересно же.
— Я — колдун, моя леди. И, сколько себя помню, наставлял своих учеников, что за себя и за своё нужно держаться, иначе в магии никак. Есть вопросы, в которых можно и даже нужно проявить щедрость, но в случае с личностью, душой и памятью это неуместно. За них нужно держаться до последнего. Так что, разумеется, я задался целью и вернул то, что принадлежит мне. На это потребовалось некоторое количество времени и сил, но результат налицо.
— Ясно, — есть вдруг перехотелось. — Признаться, я рассчитывала на другое.
— Я так и понял, — кивнул он невозмутимо.
Мы помолчали.
— Что же, — я попыталась подобрать слова, но потом плюнула и спросила прямо. — Как вы относитесь к этой ситуации? Что собираетесь делать в связи с ней?
Он задумчиво рассматривал меня пару секунд.
— Я не знаю, насколько уместны будут благодарности, — сказал он вдруг. — Всё же, ситуация весьма непростая для нас обоих. Но — спасибо, леди Адри. Ваше великодушие стало для меня не только сюрпризом, но и укором. Как оказалось, я не знал вас раньше, хотя и искренне считал, что знаю.
Неожиданно.
— Моё великодушие? Признаться, не могу вспомнить ничего такого.
— Правда? — он чуть насмешливо поднял бровь. — Что же, ваше право не признавать это. Но, если честно, мне пришлось бы долго перечислять. Как ни крути, там, в наваждении, я был во многом совершенно беспомощен. Вы могли (и, пожалуй, даже имели некое моральное право) причинить мне боль.
— Разумеется, — я коротко, зло улыбнулась. — Это же так приятно — издевательства над беспамятным человеком. И совсем не низко. Хорошенького же вы обо мне мнения!
— Положим, вы тоже ничего хорошего от меня не ожидали, отправляясь в наваждение, — отметил он резонно. — Так что в этом вопросе мы квиты.
Я в ответ только плечом дёрнула. Этот разговор, если честно, всё больше утомлял.
— Вы подарили свой фамильный гарнитур, — отметила ровно. — Зачем?
— Это логично, что он будет принадлежать моей дочери. Изначально предполагалось, что сначала жене, потом дочери, но в моём случае порядок несколько другой.
Я вздохнула.
Сложный момент.
— Понимаю, думать об этом ещё рано, но как вы себе это представляете? Если я отдам ей ваш подарок, то придётся рассказать, от кого он. Что я должна буду сказать ей об отце?
— Правда не подойдёт?
— Правда? — хмыкнула я. — А хорошая ли это идея, лорд Саннар? Признаю, наша с вами игра в "жизнь за жизнь" перешла на принципиально новый уровень. Никогда не думала, что у этой фразы по отношению к нам двоим будет некогда именно такая подоплёка, но есть, что есть. Но вы ведь и сами понимаете, что Алеа родится изменённой, верно? А уж с учётом того, что она зачата в пропитанном магией Древних наваждении, изменения могут быть куда сильнее, чем у меня.
