Василий Жуковский
РУССКАЯ ПЕСНЬ
Раздавайся гром победы!
Пойте песню старины:
Бились храбро наши деды;
Бьются храбро их сыны.
Пробуждай, вражда, измену!
Подымай знамена, бунт!
Не прорвать вам нашу стену,
Наш железный русский фрунт!
Мы под теми же орлами;
Те же с нами знамена;
Лях, бунтующий пред нами,
Помнит русских имена.
Где вы? где вы? Строем станьте!
Просит боя русский крик.
В стену слейтесь, тучей гряньте,
Грудь на грудь и штык на штык.
Нет врага… но здесь Варшава!
Развернися, русский стан!
Братья, слышите ли? Слава!
Бьет на приступ барабан.
С Богом! Час ударил рока,
Час ожиданный давно.
Сбор гремит — а издалека
Русь кричит: Бородино!
Чу! Как пламенные тромбы,
Поднялися и летят
Наши мстительные бомбы
На кипящий бунтом град.
Что нам ваши палисады!
Здесь не нужно лестниц нам!
Мы штыки вонзим в ограды
И взберемся по штыкам!
Спи во гробе, Забалканский!
Честь тебе! Стамбул дрожал!
Путь твой кончил Эриванский
И на грудь Варшавы стал.
«Эриванский! Князь Варшавы!»
Клик один во всех устах.
О, как много русской славы
В сих волшебных именах!
За Араксом наши грани;
Арарата чудный плен,
И орлы средь Эривани,
И разгром варшавских стен.
Спор решен! Дана управа!
Пала бунта голова!
И святая наша слава,
Слава русская, жива!
Соберитесь под знамена,
Братья, долг свой сотворя!
Возгласите славу трона
И поздравьте с ней Царя.
На него надежна вера:
В мирный час — он в душу льет
Пламень чистого примера;
В час беды— он сам вперед!
Славу, взятую отцами,
Сбережет он царски нам,
И с своими сыновьями
Нашим даст ее сынам!
6 сентября императорская армия взяла Варшаву. Последние отряды польских повстанцев бежали из Российской империи в Австрию и Пруссию, тайно переходя границы.
По всей Европе прокатилась информационная кампания, жестко осуждавшая Россию. В европейской прессе приводились фантастические сведения о «зверствах русских войск над мирным польским населением», всячески подчеркивалось: поляки есть передовой отряд Европы, героические борцы с русским варварством.
Русское правительство тоже вроде как печатало какие-то свои статьи во Франции, даже перевело брошюру Пушкина и Жуковского на французский язык. Но, увы, это выглядело, как попытка оправдаться, а когда оправдываешься, в дознании людей утверждается — значит, все-таки виноват!
Русская официальная пропаганда не использовала самых сильных аргументов: ничего не писала, например, о том, что под феодальным гнетом русских царей избирательным правом в Польше пользовалось больше людей, чем в тот момент в передовой Франции. Тем более не поминали французам заминированного Кремля, превращенных в бойни и в конюшни храмов Москвы. А зря… Лучший способ обороны — нападение. Основания для нападения были, аргументы могли бы быть совершенно убийственные. Такие, на которые и французским депутатам было бы трудно возразить.
Ведь Россия Александра действительно дала Польше намного больше, чем Франция Наполеона.
Но, видимо, и на русское правительство действовала логика: европейцы имеют право указывать нам, как надо жить. Оправдываться еще можно, но не отвечать же на критику французов такой же жесткой критикой порядков в самой Франции?
