О проблемах языка и мышления - страница 174

Откуда [происходит] слово higid, hid, hiwisc («hida autem Anglice vocatur terra unius aratri culturae sufficiens»)? [hida называется по-английски участок земли, достаточный для обработки плугом].

Затем немецкое слово wiffa (Qui signum quod propter defensionem terrae) [«знак, который ставится для охраны земли»] (чтобы земля считалась отгороженною, т.е. знак употребляется вместо действительной изгороди) ponitur, quod signum wiffam vocamus? [каковой знак мы называем wiffa].

Англо-саксонское слово постараюсь выяснить; но так как у меня нет под рукою англо-саксонского словаря, то придется воспользоваться другими источниками, которые при большом количестве специфически англо-саксонских выражений весьма сомнительны.

Прежде всего нужно было бы установить точную орфографию. Что касается wiffa, то надо знать, где оно встречается, чтобы определить, имеем ли мы дело с нижне-немецким или верхне-немецким звукоизменением. Если верхне-немецкое, то ты должен сопоставить Граффа «Старо-верхне-немецкий язык», баварский словарь Шмеллера или швейцарский Штальдера. Не встречается ли это слово в «Юридических древностях» Гримма?

Насчет wiffa ничего не нахожу. Что же касается higid, hiwisc, hida, то в этом случае ты смешиваешь два, если не три различных слова.

Англо-саксонское hiwisce, старо-саксонское и старо-верхне-немецкое hiwiski, старо-фризское hiskthe, старо-северное hyski, ново-северо-фризское hiske = familia.

Higid может быть причастием от англо-саксонского hegjan; этот глагол означает to fence in [обносить забором].

Происходит ли hid, еще сейчас встречающийся в некоторых местах как земельная мера, отсюда или связано с hide cutis, по англо-саксонски hyde, – этого сказать без англо-саксонского словаря я не могу.

До чего все мы ослеплены этой judicial blindness [слепотой суждения]: ведь даже на моей родине, на Гунсрюккене, старо-немецкая система существовала вплоть до последних лет. Теперь я вспоминаю, что мой отец, адвокат, рассказывал мне об этом. Другое доказательство: как геологи, даже лучшие, вроде Кювье, истолковывают некоторые facts [факты] совершенно превратно, так и филологи такого force [калибра], как Гримм, переводят неверно самые простые латинские фразы, потому что находятся под влиянием Мезера и т.д. (который, помнится мне, восхищается тем, что у германцев никогда не существовало «свободы», но зато «воздух делает крепостным»). Например, известное место у Тацита: «arva per annos mutant et superest ager», что означает: они меняют (по жребию, откуда sortes во всех позднейших сборниках Leges Barbarum) [варварские «правды»] поля (arva), и остается еще, кроме того, общинная земля (ager в противоположность arva, как ager publiais), Гримм etc. переводят: они возделывают каждый год новые поля, и все же остается еще (невозделанная) земля!

Точно так же место: «Colunt discreti ас diversi» [пашут землю в одиночку и отдельно друг от друга] должно доказывать, что германцы испокон веков хозяйничали на хуторах на подобие вестфальских юнкеров. А между тем в том же месте дальше говорится: «Vicos locant non in nostrum morem connexis et cohaerentibus aedificiis: suum quisque locum spatio circumdat» [деревни они устраивают не по нашему – со смежными и прислоняющимися друг к другу зданиями: каждый окружает свой участок свободным пространством], и подобного рода первобытные деревни в описанной форме и по сие время еще существуют кое-где в Дании. Скандинавия, естественно, должна была получить такое же значение для германской юриспруденции и экономики, как и для германской мифологии. И лишь исходя из этого, мы могли бы разобраться в нашем прошлом. Впрочем, и сам Гримм и др. находят у Цезаря, что германцы всегда селились родовыми общинами, и не в одиночку: «gentibus cognationibusque, qui uno coierant» [родами и родственными союзами, которые селились совместно].