– Это поэтому твой космокатер был уничтожен?
– Конечно, если меня не собираются отпускать с планеты, то и космокатер тут никому не нужен. Вся наша история твердит, что иногда лучше перестраховаться, чем потом разгребать последствия чужого недомыслия… – Тхаэ откинулся на спинку кушетки и посмотрел на водную гладь. – Приговор в отношении меня пока не отменен, хотя я не думаю, что его усилят, что бы там не говорил Тохх Харон…
– А в чем тебя вообще обвинили?
Тхаэ усмехнулся.
– Получилось глупо. Я не должен был тебя спасать, но не спасти не мог. Мы почти не вмешиваемся в дела гзеддов там, где это не затрагивает наши интересы. Я не должен был забирать тебя с их корабля. У наших ученых в космосе существует две фазы работы: фаза контроля и свободный поиск. После нашего расставания на Савойе я вступил в фазу контроля и отправился за гзеддами. Я вел наблюдения, собирал информацию. А, спасая тебя, самовольно свернул миссию. Можно сказать, поставил ее под удар. Часто одна упущенная деталь имеет огромное значение. Мы, как ученые, знаем, что нельзя заранее сказать, что окажет то или иное влияние на события или приведет к научному открытию. Гзедды летают, собирают образцы, накапливают информацию, изучают, анализируют…
Ага! Знаю, я как именно они все это делают…
– А мы следим за ними. Они наши противники, их нельзя упускать из виду. Но я это сделал. Для того чтобы не стало еще хуже. Учитывая твои особенности, твое появление на корабле гзеддов – угроза всей нашей расе, да и большинству разумных планет. Не станет нас, то с вами разделаются в два счета. А ты невосприимчива к воздействию архонов, и если изучить тебя и использовать, модифицировать, переработать, то кто знает, не станут ли наши щиты вокруг обитаемых миров фикцией…
– Эээ… С этой стороны я как-то на проблему не смотрела. Но я же не отказываюсь помочь…
Тхаэ расхохотался.
– Саша! Я понимаю, что ты в чем-то права. Со своей стороны, конечно… Но во Вселенной есть баланс, некое равновесие… И твоя помощь, или готовность к сотрудничеству, они ничего не значат по сравнению с той угрозой, которую ты создаешь. Твое умение влипать в неприятности, оказываться не в то время не в том месте – это просто феноменально. Не иначе как твой особенный талант. Хотя… Если бы мне все удалось, и про тебя бы никто не узнал… – тут Тхаэ сделал паузу. Взгляд у него был напряженный, и я вдруг реально поняла, что он надеялся на то, что у него все получится, что он сможет как-то объяснить свое отсутствие на боевом посту, что-то придумает, и сможет скрыть мое существование от остальных архонов. Но… Тут вмешалась я, со своими идиотскими придумками… – Ты же понимаешь, что как только ты приземлилась на Дахоте, твои способности перестали быть секретом… За тобой наблюдали, тебя вели, изучали.
– Я же была одна… Никого рядом, – потерянно произнесла я.
– Наивная. Ты снимала перчатки, ты дышала, крошки от твоей еды с твоей слюной у реки…
– Ты знал?
– Я получил информацию незадолго до Совета… Там еще много чего… Твои переговоры со Стасом. Про «Лахорр» на орбите тоже всем известно.
– А с ним ничего не случится? – я чувствовала себя полной идиоткой…
– «Лахорр» не несет угрозы, поэтому уничтожен не будет. Я туда попасть все равно не могу, а ты, по их мнению, уже и не попадешь… Про Стаса они не знают.
– А сейчас нас случайно никто не слышит? – пробудилась внезапно моя паранойя.
– Не волнуйся. У меня, как у архона, есть право на личную жизнь и доступ к новейшим средствам защиты.
– А почему решение о моем уничтожении приняли столь поспешно??? Почему этот ваш главный не дал никому высказаться?
– Все уже было решено. Предварительно, конечно. Я получил все данные еще до твоего появления. И я тебе еще кое-что скажу… – Тхаэ посмотрел мне прямо в глаза, – если бы я тебя не знал, точнее, был бы к тебе равнодушен, то мое мнение скорее всего совпало бы с мнением большинства…
– Эээ… подожди. Но если все так… То зачем весь этот фарс? Ты хочешь сказать, что все изначально знали, что проголосуют «за». Или право голоса было только у этого вашего Халаха?
– Совету было интересно. Да и потом… Могли открыться какие-нибудь новые обстоятельства.
