– Спокойно, – голос был не знаком ей.
– Ты находишься там, куда тебя послали боги, нарушать волю богов это кощунство.
Теперь она узнала это место – храм любви и плодородия. Она покосилась на говорившего – это был статный мужчина в белых одеждах жреца.
– Но я не поклоняюсь богам этого храма, я принадлежу к посланным людям, мы строим свой храм, разрешенный царем этой земли.
– Боги послали тебя сюда, ты должна исполнить их волю, поучаствовав в обряде вместе с другими жрицами.
Только теперь Сара увидела других женщин в комнате.
Почти раздетые, они громко смеялись, разговаривали, ничуть не беспокоясь предстоящим.
– У меня есть муж…
– Наши обряды священные, в них часто участвуют замужние женщины.
Раздался гонг, сигнал к началу. Женщины потянулись к выходу. Двое крепких жрецов подняли Сару, поставили ее на ноги и повели.
Шум толпы ударил по ушам, узкий храмовый двор, выложенный плоскими камнями, был полон людей. Некоторые из богомольцев держали на поводу домашних животных.
Женщины сняли с себя одежды и расположились, полулежа, на удобных кушетках, расположенных в центре помоста. Храмовые служанки суетились над ними, смазывая их тела благовонными маслами.
Сару подвели с столбу с поперечиной на уровне плеч, сняли с нее одежду, крепко привязали к столбу, широко раздвинув ноги, привязали стопы к невысоким столбикам, раскинув руки, привязали их к перекладине.
Служанка подошла к Сара с флаконом благовонного масла, начала мазать ей кисть правой руки, но увидев ее злые глаза, тут же исчезла.
Никогда еще Сара не чувствовала себя такой уязвимой. Выставленная на полное обозрение толпе она чувствовала страх и в то же время странное возбуждение.
Она изнеможенно закрыла глаза но тут же открыла их – раздался второй гонг.
Богослужение началось. Первым к жрецам подошел немолодой крестьянин, ведущий на поводке небольшого бычка, он передал им конец веревки и проговорил:
– Молю богов о плодородии земли моей, окончании засухи и даровании наследника.
Жрец отвел бычка к специальному желобу, ловко перерезал ему горло, кровь хлынула в желоб.
– Мясо жертвую храму и бедным, – сказал крестьянин.
– Хорошо,– ответил жрец, – а для наследника иди туда. – Он показал рукой на женщин.
– Кого выбираешь?
– Пожалуй Зару, с ее помощью прошлый раз жена родила мне ребенка, жаль что помер.
Крестьянин подошел к одной из женщин, задрал свой балахон, бормоча какие–то молитвы. К жрецу уже подходил следующий в очереди, держа в руках мешочек с монетами.
Сара глядела на толпу – где ее муж? Уж он–то бы что–нибудь да придумал. Но его не было в городе, поехал закупать мрамор для храма Икажучу.
Одно лицо в толпе показалось ей знакомым, да, она встречала его раньше, один из посланных, кажется его зовут Иегу, рожден здесь от посланной матери.
Молодой парень старался не смотреть на нее, но это у него плохо получалось и она то и дело ловила его осторожный взгляд.
Уже несколько женщин поучаствовали в молитвах о плодородии жен, мужчины, подарив на прощание монетки, сошли с помоста, поправляя на себе одежду.
К жрецу подошел молодой воин, бросил большой мешок к его ногам. Жрец поднял мешок и открыл, оттуда выпали серебряные вещи – блюда, кубки, подсвечники.
– Это от меня богам, добыча последней войны. Пусть они даруют мне добычу побогаче на следующей войне. Я выберу эту, – он указал пальцем на Сару.
– Богохульство, – раздался голос из толпы.
Сара присмотрелась – это был Иегу.
– Бог не разрешает убивать и грабить, грех просить его помощи в этом.
Воин посмотрел на говорившего, осклабился в злобной улыбке:
– Ты из посланных, твой бог запрещает убивать, у меня свои боги, мне нет дела до твоего бога.
– Бог один для всех!
– Если ты так смел, выйди сюда, посмотрим чего стоит твой бог.
Воин положил руку на небольшой кинжал, висевший на поясе.
– Но мне нельзя убивать, – Иегу побледнел.
– А мне можно, и я сделаю это с удовольствием. Выходи, посмотрим как твой бог защитит тебя!
Иегу молча вышел на помост, он был безоружен. Воин обнажил свой кинжал:
– Ну, молись последний раз своему богу…
– Подожди солдат, – услышала Сара свой голос, – иди сюда, помолимся богам за твою удачу на войне.
