Так автор никогда и не узнает, удалась ли ему пьеса. Даже количество спектаклей ничего не доказывает, ибо, по театральным понятиям, если пьеса быстро сошла со сцены, это потому, что она провалилась и никуда не годится; если же выдержала много спектаклей, то потому, что это халтура, угождающая низменным вкусам.
ПУТЕВОДИТЕЛЬ ПО ЗАКУЛИСНОМУ МИРУ
В ходе нашего несколько хаотического изложения (намного, впрочем, уступающего хаосу театральной жизни) мы упомянули о целом ряде лиц, чьи функции, обычаи и полномочия, возможно, не совсем ясны публике, будущим авторам и критике. Решив вас с ними хотя бы бегло познакомить, мы становимся в тупик: с кого же начать? Снизу ли, от швейцара, или сверху, с дирекции театра? С истопника или с художественного руководителя, с кассы или с темных берлог театральных складов? Ладно, начнем сверху. "Там, наверху" на театральном жаргоне означает дирекцию.
Единственным филиалом этого "верха", находящимся внизу, является касса, где, по давнему обычаю (и в иерархической последовательности), платят жалованье: актерам первого и четырнадцатого числа каждого месяца, сотрудникам дирекции по первым числам, а подсобному персоналу по субботам.
Раз уж мы заговорили о мамоне, должен сказать, что, кроме жалованья, у актеров бывают еще и другие заработки. Это так называемые "переработки", доплаты за вторую роль, "такса" за танец или пение, приплата за дублирование, надбавка за наготу или гримировку тела. Но, даже получив все эти прибавки, актер никак не становится богачом. А в общем, касса - место довольно унылое, окошечко ее почти всегда закрыто.
Здесь же выплачивают авансы.
"ТАН, НАВЕРХУ"
Высшей инстанцией в театре является загадочный триумвират - директор, его заместитель по хозяйственной части и художественный руководитель. Из них обычно художественный руководитель более известен широкой публике, так как изредка подвергается побиванию критическими камнями. Директор же лицо, за какие-то тяжкие грехи осужденное вечно ссориться с людьми, улаживать всяческие неприятности, разбирать жалобы и мирить сотрудников, метать громы, утирать чьи-то слезы, препираться об окладах и подписывать ордера на авансы. Власть его велика, но ограничена пределами театра.
Что касается заместителя по хозяйственной части, то сфера его компетенции довольно неопределенна, хотя он и облечен некиими высокими и таинственными полномочиями. Все эти три властителя обитают в кабинетах с пышным убранством; там вы увидите и ковры и стильный гарнитур, который, однако, подчас заимствуют для надобностей сцены.
Затем идет низшее начальство, начиная с контролера или секретаря и кончая так называемым аппаратом. Аппарат висит на телефоне и торопливо стучит на машинке, переписывая роли, разные справки и письма,
Канцелярия театра похожа на всякую другую канцелярию, разница та, что здесь чувствуется какая-то одержимость: все делается в спешке, с пятого на десятое и через пень-колоду. Так уж повелось в театре.
Должность завлита (или рецензента) - весьма тихая, сидит он в отдаленной комнатке. Это - оазис спокойствия и глубокой, прямо-таки освежающей скуки по сравнению с бешеным темпом театральной машины.
Сюда приходят скромные авторы (нескромные ломятся прямо к художественному руководителю), приносят аккуратно переписанные пьесы, долго и обстоятельно пересказывают их содержание, а потом еще много раз заходят "продвинуть дело" и во что бы то ни стало хотят знать, когда же пьеса будет поставлена. Завлит, человек спокойный и рассудительный, отвечает - мол, скоро. Но его принимают всерьез только авторы; актеры относятся к нему с некоторым пренебрежением, не без оснований считая его бумажным начальством.
Театр - это вам не литература!
Театральные курьеры похожи на редакционных пли учрежденческих; но они тесно соприкасаются с литературой, так как по первым числам месяца обычно разносят драматургам авторский гонорар.
Кажется, я свалил в кучу художественное и хозяйственное руководство театра. Но так уж здесь повелось: директор твердит, что он на все готов ради искусства, а завлит постоянно подчеркивает свою заботу о кассовых сборах. А теперь спустимся вниз, к актерам.
