Василий Иванович подумал и сказал:
– Двадцать пять рублей.
– А с магазина вы берёте по десяти рублей… Иногда, кажется, и дешевле… Я потому вас и пригласил, чтобы мне магазину не переплачивать… Десять рублей вы можете и с меня взять… И будете ещё от меня получать работы.
Василий Иванович согласился.
Когда художник шёл домой от мецената, он очень медленно шагал по улицам, низко опустив голову и ничего не видел перед собою.
Дарину очень понравился портрет, но он заплатил только десять рублей и больше не вспоминал о Петрове: должно быть не было подходящей для того работы.
Заболели у Петрова дети. Он несколько дней не работал, помогая жене ухаживать за детьми, дежуря ночами у маленьких кроваток. Днём пробовал он работать, но руки дрожали от волнения, и он портил бумагу, – ничего не выходило. Пришлось заложить всё, что было можно, чтобы платить докторам и в аптеку.
Из магазина присылали несколько раз за срочным заказом.
Наконец, Петров окончил заказ и понёс в магазин.
У огромных окон магазина он остановился и взглянул на выставленные в витринах вещи. Там были две-три картины знаменитых художников, попавшие в магазин случайно, от наследников каких-нибудь меценатов или от разорившихся людей, несколько дорогих эстампов, фигуры из бронзы и терракоты и рамочки изящной работы для фотографий. Это был магазин ловкого итальянца Пиччикато, который не совсем чисто говорил по-русски, но в совершенстве изучил вкусы той русской публики, которая посещала его магазин.
Петров смотрел на вещи в витринах и думал:
«Либо громкая подпись, имя, которым можно хвастнуть, – либо уж репродукция… Работам нашего брата, художника без имени – места нет… Значит, – что же делать?.. Издыхать с голоду вместе с семьёй?.. Или всё работать грошовые портреты карандашом с карточек?.. Сейчас и такой-то работы ещё получить бы… Да авансом хоть рубля три»…
И художник вошёл в магазин.
Пиччикато, очень красивый брюнет, остриженный бобриком, с остренькой бородкой, усами кверху и свежим, розовым цветом лица, одетый по последней моде, показывал покупателю дорогую бронзу; итальянец то почтительно изгибался перед покупателем, то вдруг откидывался и с деланным восторгом и восхищением смотрел на вещь, которую он продавал, и говорил о том, с каким вкусом и талантом сделана эта вещь. Приказчики, красивые, элегантные молодые люди продавали другим покупателям кто – альбом, кто. – рамочки. Жена Пиччикато, красавица блондинка с широкими плечами и туго перетянутой талией оживлённо вполголоса говорила о чём-то с гвардейским офицером.
Когда Петров открыл дверь магазина, Пиччикато взглянул, кто входил, – и не ответив на поклон бедного художника, уже больше не обращал на него ни малейшего внимания. Только когда покупатель ушёл, и вслед за. ним унесли бронзу, – Пиччикато подошёл к Петрову.
– Так безобразно задерживать заказ нельзя. Магазин не может конфузить себя перед заказчиками. Вот что значит уплатить деньги сполна авансом. Это я сделал противно моим правилам, – вы уговорили меня нуждою для вашей семьи. Больше этого не будет. Теперь мы квиты. Больше работ сейчас нет, – всё отдано Ивикову, – он не хуже работает и берёт дешевле. Но если будет ещё работа, пожалуй, можете ещё рассчитывать, – мы пришлём за вами…
Василий Иванович вспомнил о Дарине:
«Пойду к нему, попрошу работы. Откровенно объясню положение… Если у него ничего нет, порекомендует кому-нибудь»…
Но уже не в чём было к Дарину пойти: сюртук и пиджак были заложены.
«А в блузе к этому миллионеру, в его роскошное палаццо – невозможно показаться»… – наивно думал Василий Иванович.
Между тем пришлось заложить и пальто: иначе не чем было заплатить за квартиру, а хозяин не соглашался ждать.
Василий Иванович долго сидел, не двигаясь.
Его жена Елена Михайловна вынесла из кухни самовар.
Дети выбежали вслед за нею, играя в лошадки.
– Лина, что же делать?!.
– Работать, Вася!.. – бодро ответила Елена Михайловна, – и не унывать… Попроси работы у Дарина письмом…
– Не ответит… Зря на марку деньги истратим… Два фунта хлеба можно купить, вместо марки…
– Можно так убедительно написать, что непременно ответит, если он человек, а не камень… Напиши искренно… понимаешь: искренно, ничего не скрывая… Ответит…
