— Когда меня перевезут? — помолчав, спросила Саманта.
— На днях. О точной дате вам сообщат дополнительно. Но думаю, всё произойдёт уже послезавтра.
— Это всё? — поинтересовалась Саманта.
— Всё. Можете пока отдыхать. Гуляйте, читайте, смотрите голоспектакли. А главное, не теряйте боевого настроя. Всё не так плохо, как может показаться на первый взгляд. Скорее, даже наоборот.
— Я в порядке. Просто, меня выбило из колеи известие о гибели Лисёнка. В смысле, мистера Олири. Он… Он стал моим другом и…
— Не надо, — перебил её излияния следователь неожиданно мягко. — Я всё знаю. О вас и о нём. Перед тем, как я устроил вам свидание, он сам рассказал мне всё. Именно поэтому я и решил помочь вам. По его настоянию. И скажу откровенно, мне действительно жаль, что он погиб. Очень жаль.
— Спасибо, — кивнула Саманта и, поднявшись, вышла из кабинета.
Ожидавший её охранник, коротко кивнул, развернувшись, молча направился к лестнице. Оказавшись в холле, этот бродячий шкаф вдруг остановился и, развернувшись к девушке, спросил:
— Хотите вернуться в парк, или проводить вас к общежитию?
— Наверное, в парк, — подумав, улыбнулась девушка.
— Тогда, сюда, — ответил охранник, рукой указывая в нужную сторону.
— Спасибо, я помню, — не удержалась Саманта от лёгкой шпильки.
— Не сомневаюсь. Но здесь очень серьёзная система охраны. Так что, войдя сюда в сопровождении, выйти вы так же должны не одна. В противном случае, рискуете оказаться в карцере, — невозмутимо пояснил шкаф.
— За что? — растерялась девушка.
— На всякий случай, — ответил охранник, и вдруг, усмехнувшись, подмигнул ей.
Глядя в его серые глаза, в которых явно прыгали бесенята, Саманта поняла, что её откровенно разыгрывают. Не ожидавшая от этого бугая такой прыти девушка удивлённо покачала головой и, рассмеявшись, быстрым шагом направилась к двери. Настроение её резко изменилось в лучшую сторону, но вспомнив о гибели Лиса, Саманта снова помрачнела.
Только теперь, она вдруг поняла, что сама того не понимая привязалась к этому человеку. Такому настороженному, не многословному, и неожиданно душевному. Вспомнила его внимательные, серые глаза, смотревшие на неё доброжелательно и в тоже время, словно сканируя каждое её движение. Из глаз девушки полились слёзы. Она шла по тропинке парка, даже не пытаясь утереть их, еле слышно всхлипывая, и чувствуя себя совершенно одинокой.
Только теперь она вдруг поняла, что во всей вселенной у неё ни осталось никого. Что ни одна живая душа даже не вспомнит о её существовании. Сойдя с аллеи, Саманта прижалась лбом к стволу оказавшейся рядом берёзы, и в голос, по-бабьи завыла. Через минуту, рядом с ней, словно из под земли появился очередной охранник, и негромко кашлянув, спросил:
— Мисс, с вами всё в порядке?
— Нет, — покачала головой Саманта. — Со мной не всё в порядке. Я боюсь.
— Чего? — не понял охранник.
— Одиночества, — призналась девушка, сама не понимая, с чего вдруг принялась откровенничать, но остановиться уже не могла.
Сквозь всхлипы, хлюпанье носом и льющиеся слёзы она вывалила удивлённому парню все не радостные новости и, обняв дерево, снова заплакала. Задумчиво почесав в затылке, охранник отступил в сторону, и тихо пробормотав что-то себе в воротник форменной курки, встал у соседнего дерева, продолжая наблюдать за ней краем глаза.
Вскоре, от административного корпуса к ним приблизилась уже знакомая Саманте фигура. Статная, сильная психолог из службы безопасности, подойдя к девушке, решительно обняла её за плечи и не спеша повела в сторону общежития, где Саманте отвели небольшую, но уютную квартиру. Повесив голову ниже плеч, девушка шла, словно механическая кукла, автоматически переставляя ноги.
— Ну и чего ты вдруг сырость развела? — грубовато спросила психолог.
— Друг погиб. Лисёнок, — прохлюпала в ответ Саманта.
— Это который Старый Лис? — осторожно уточнила Наталья Сергеевна.
— Он. Погиб, — повторила девушка, снова ударяясь в слёзы.
— Бывает, — вздохнула психолог. — В нашей жизни это бывает. К сожалению. Но это не повод, чтобы забывать о том, что жизнь продолжается.
— Вы не понимаете. Он был моим единственным другом. Единственным. А теперь, у меня вообще никого не осталось. Никого-о, — снова завыла девушка.
